Моя дочь – волчица (сборник). Николай Леонов

полицию.

      – И сразу же попала под подозрение?

      – Гуров, вот с чего ты это взял?! – возмущенно воскликнул Крячко.

      – Просто предположил. Ты вызвал женщину в Управление для допроса. Если бы она была просто свидетелем, скорее всего, поехал бы к ней домой.

      – Она комнату снимает где-то в Дегунине! Туда ехать – весь день убить. А у меня, между прочим, еще есть свидетели. И другие задачи!

      – Ладно, не кипятись. Я же теперь свободен, значит, могу помочь.

      – Вообще, дело это странное, и помощь мне пригодится, что и говорить.

      – Почему странное?

      – Суди сам. Решетников жил один, детей, жены или постоянной подружки не имел. Со слов его знакомых, был человеком осмотрительным и неглупым. Но, судя по всему, своего убийцу сам впустил в квартиру. Или у того были ключи.

      – Значит, двери и замки целы?

      – Целы и заперты – и двери, и окна. Замки тоже никто не взламывал. И отпечатков посторонних людей в квартире не обнаружено. Только домработницы или самого хозяина квартиры. Но посторонний, если он находился в квартире, должен был наследить?! Ведь так?!

      – Значит, домработницу ты все же подозреваешь? – почти утвердительно кивнул Гуров. – А орудие убийства нашли? И эксперты уверены, что речь идет о кинжале? Это не кухонный нож, не в каждой квартире водится.

      – И не у каждой домработницы имеется в распоряжении! – хмыкнул Стас.

      – Да. Если, конечно, убитый не был коллекционером оружия.

      – Нет. Кинжал пока не нашли. И в квартире подобного оружия не имеется. И тут вот еще что. Решетникова не просто закололи. Удар был сильный, точный, направленный прямо в сердце, с проворотом.

      – Профессионал работал? – изумился Гуров.

      – Не знаю! На заказное убийство не похоже. Киллеры обычно огнестрельное оружие предпочитают, да и действуют обычно по-другому. Но медики говорят, что такой технике нужно обучаться специально. Значит, домработница убить не могла, если только она не бывший спецназовец.

      – А кто она вообще, откуда? Как давно работает у Решетникова?

      – Дарье Величко слегка за тридцать, миловидная женщина. Разведена, воспитывает сына. Приезжая, родом из Тулы. Проверил ее по нашей базе – не привлекалась. У Решетникова работает более четырех лет. Работой вроде довольна была, плакала, говорила, что сама содержит сына и родителям помогает. И что теперь с ней будет, не знает.

      – А что будет? Я имею в виду, кто является наследником Решетникова, известно?

      – Да. Его родители. Простые пенсионеры, проживают в Бутове. Говорил с ними недавно.

      – И что?

      – Плачут, – развел руками Крячко, – уверяют, что врагов у сына не было. И они надеялись, что сын их похоронит, а не наоборот.

      – Да уж, – нахмурился Гуров. Он очень не любил эту часть своей работы – утешать безутешных родственников – и знал, что приятель тоже не в восторге, но тут уж ничего не поделаешь.

      – Но это еще не все, – продолжал тем временем Крячко, – есть еще парочка неясных моментов.

      – Догадываюсь, –