Последний оракул. Джеймс Роллинс

слепо шарить по стене в поисках выключателя, не подозревая об их присутствии. Это продолжалось до тех пор, пока она не заметила две вещи: свет от карманного фонарика и человеческую глыбу, направившую ей в грудь пистолет.

      От испуга женщина пискнула и прижалась спиной к дверному косяку.

      – Извиняюсь, – пробасил Ковальски и поднял ствол пистолета к потолку.

      Грей торопливо обогнул сбитого с толку телохранителя и заговорил:

      – Не пугайтесь, мэм, все в порядке. Мы – из службы безопасности музея и расследуем обстоятельства незаконного проникновения.

      Ковальски ткнул пистолетом в осколки вазы на полу.

      – Ага. Какой-то тип раскокал эту штуку.

      Засовывая оружие в кобуру, он поглядел на Грея, взглядом умоляя подтвердить его слова.

      Женщина крепко прижимала к груди сумочку. Второй рукой она придерживала на кончике носа крошечные очки. Тоненькая, с коротко стриженными каштановыми волосами, она больше напоминала старшеклассницу, но по прищуренным, полным подозрительности глазам было видно, что ей по крайней мере на десяток лет больше.

      – Могу я видеть ваши документы? – твердым голосом спросила она, оставаясь тем не менее рядом с открытой дверью.

      Грей продемонстрировал ей свою черную идентификационную карточку, на которой имелась его фотография и золотая президентская печать.

      – Если хотите, я назову вам телефонный номер, позвонив по которому вы сможете убедиться в том, что я говорю правду.

      Все так же щурясь, женщина посмотрела на служебное удостоверение Грея и, похоже, немного расслабилась, хотя напряжение не до конца отпустило ее. Окинув хранилище взглядом, она спросила:

      – Что-нибудь похищено?

      – Вам виднее, – ответил Грей, надеясь извлечь пользу из этой неожиданно сложившейся ситуации. – Правда, мне показалось, что на этом столе не хватает одной монеты.

      – Что-о? – Позабыв о страхе, она поспешила к ним, и после первого же взгляда на стол с монетами ее лицо превратилось в маску отчаяния. – О нет! Боже мой! Эту коллекцию нам на время передал музей в Дельфах.

      Снова Дельфы.

      Она посмотрела на куполообразный камень – тот самый, который, судя по всему, привлек внимание Полка. Ковальски стоял, опершись на него.

      – Прошу вас, не прикасайтесь к этому.

      Ковальски выпрямился и осуждающе посмотрел на свою ладонь, словно во всем была виновата она. Сам же он был настолько благопристоен, что зарделся от смущения.

      – Извините.

      – Могу ли я полюбопытствовать, что это такое? – равнодушным тоном спросил Грей, кивнув на каменное сооружение.

      Женщина молитвенно сложила руки.

      – Это жемчужина коллекции. Он займет почетное место в грядущей экспозиции. Благодарение небесам, что воры не надругались над ним. – Для пущей уверенности она обошла камень. – Ему больше тысячи шестисот лет.

      – Но что это? – не отступал Грей.

      – Это называется омфал, что можно перевести примерно как «пуп». В Древней Греции омфал считался точкой, вокруг которой вращается