Алхимик (сборник). Паоло Бачигалупи

и потом вдоль реки Сулонг, отделяющей Каим от Малого Каима.

      Когда идешь вдоль реки, рынок пряностей переходит в картофельный рынок, а тот – в медный. Аромат молотых пряностей заполняет воздух, покупателей зазывают торговцы с длинными черными усами, которые смазывают и отпускают длиннее при рождении каждого нового ребенка. Руки у них красные от чили и желтые от куркумы, дыхание их поражает ароматами гвоздики и орегано. Они сидят под арками вдоль реки, выставив вперед большие джутовые мешки пряностей, а за их спинами – двери в лавки, где до высоты двух этажей сложены те же пряности. А дальше – женщины картофельного рынка, где раньше торговали только картофелем, а теперь – всевозможными клубнями, а потом семьи медников, где выкуют трубу или котел, где чеканят изящные подсвечники для богатых и кухонные горшки для бедных.

      Когда я был молод, существовал только Каим. В то время еще что-то оставалось от Империи прежних времен. Великие чудеса Востока и грандиозная столица Джандпара ушли в прошлое, но все еще здравствовали Алакан, Турис и Мимастива. В то время Каим был небольшим городком, повсеместно ценимым за близость к реке, но куда как далеким от Джандпары, где когда-то правили могучие великие магистры с тремя алмазами на рукавах. Но медленно наползал терновник, рос Каим, а на том берегу реки Малый Каим воздвигался еще быстрее.

      Когда я был маленьким, на противоположном берегу видны были лишь лимонные рощи и касровые кусты, отягощенные налитыми плодами. Сегодня там селятся беженцы, строя землянки. Алаканцы, разрушившие собственные дома и теперь рвущиеся разрушать Каим. Турис превратился в пепел, но это не вина жителей – город взяли разбойники, а вот алаканцам некого винить, кроме себя.

      Джайала быстро шагала со мной вдоль реки, держа мою руку своей ручонкой. Сейчас у нее было будущее. Не шанс на жизнь и богатство, а шанс, что не придется бежать из родного дома, подобно алаканцам, оставив свое детство и свою историю на поживу терновнику.

      Поперек Сулонга сновали туда-сюда небольшие лодочки, перевозя рабочих Малого Каима. Но сейчас виднелось еще кое-что, изменяющее привычный пейзаж.

      В воздухе висел огромный недостроенный мост. Он парил в вышине, удерживаемый веревками, чтобы не улетел совсем. Магия. Поразительная и мощная магия. Работа магистра Скацза – единственного человека в городе, практиковавшего магию с разрешения мэра и потому не опасающегося секиры палача.

      Я остановился, глядя на парящий над рекой мост. Такой магии не бывало со времен падения Джандпары. И зрелище этого моста, вздымающегося над водой, наполняло меня суеверным ужасом. Столько магии в одном месте! От такого ее количества даже балантхаст не защитит.

      – Что-то покупаете? – окликнул меня продавец пряностей. – Или так и будете стоять и мешать другим покупателям?

      Я приподнял бархатную шляпу:

      – Прошу прощения, почтенный купец. Загляделся на мост.

      Торговец сплюнул:

      – Магии тут навалом. – Он снова сплюнул. Табак и кемовый корень, наркотическая смесь. – Слыхал, что уже на дальнем берегу терновник рубят. На западной стороне