Алхимик (сборник). Паоло Бачигалупи

момент вновь закашлялась. Я обернулся к ней в тревоге. Звук был – как от режущего ножа.

      Скацз начал складывать устройство.

      – Давай, – сказал он. – Займись дочкиным здоровьем. Сам видишь, что она устала. А мы пришлем за тобой, и очень скоро.

      Джайала закашлялась сильнее.

      – Бедное создание, – тихо сказал мэр. – Кажется, у нее чахотка.

      – Нет-нет, – поспешно возразил я. – Это что-то другое. Простуда такая – начинает кашлять, и ей трудно остановиться.

      Скацз вынул балантхаст у меня из рук.

      – Ну, вот и займись ею, – сказал он. – Вези малышку домой и согрей. Мы скоро за тобой пошлем.

      Джайала кашляла всю дорогу до дома. Глубокие мучительные припадки складывали ее пополам. Когда мы подошли к двери, она продолжала кашлять.

      Пайла обратила ко мне гневный вопрошающий взгляд:

      – Бедная девочка совсем измоталась! Где вас носило?

      Я покачал головой:

      – Устройство им понравилось, и они захотели поговорить. А потом выпить за успех. И еще поговорить.

      – И вы не могли забрать бедную девочку домой?

      – А как? – спросил я. – «Благодарю вас, господин мэр и господин магистр, но мне пора, а эти утраченные вина Джандпары меня, спасибо, не интересуют. Назовите цену, и я продам вам планы балантхаста, всего наилучшего?»

      Джайала закашлялась еще сильнее. Пайла бросила на меня мрачный взгляд и повела девочку прочь.

      – Пойдем в лабораторию, детка, я уже развела там огонь.

      Я смотрел им вслед, беспомощный и раздосадованный. Предполагаемый триумф обернулся чем-то непонятным. Мне не понравилось, как себя вел под конец Скацз. Все его слова были абсолютно разумны, и все же его поведение чем-то меня тревожило. И речи мэра. Все слова правильные, придраться не к чему. Но тревога не оставляла меня.

      Я поднялся к себе в комнаты, пустующие теперь, если не считать горки одеял и сундука для одежды.

      Я становлюсь подозрителен? Превращаюсь в безумца, шарахающегося от каждой тени? Я знал когда-то одну женщину, когда был моложе, и она вот так сошла с ума. Она была стеклодувом, делала чудесные подвески, светившиеся внутренним огнем, будто горящие изнутри. Гений света. И что-то поселилось у нее в голове, что заставляло ее подозревать всех. Она уверилась, что даже муж и дети против нее злоумышляют, и в конце концов бросилась в реку, спасаясь от демонов Трехсот Тридцати Трех Залов, видимых только ей.

      Я вот так же теперь всех подозреваю? Пошел по той же дороге?

      Мэр и магистр все сказали честно.

      Я расстегнул жилет, поразившись, как он выносился до ниток. Красно-синяя вышивка постарела и вышла из моды. Потертый, старый – как все, кроме балантхаста. Вот он действительно блестит. Я столько надежд вложил в эту идею, столько лет провел…

      В дверь постучали.

      – Да?

      Заглянула Пайла:

      – Джайала все кашляет, не перестает. Вы нужней.

      – Да, конечно. Я скоро приду.

      Пайла сказала, поколебавшись:

      – Наверное, лучше прямо сейчас.