Коллекция в бегах. Валерий Гусев

которой почти ничего нет, Алешка тут же забрался на чердак, где почти все есть. И быстренько заставил меня весь этот хлам спустить на улицу.

      Мама сначала обрадовалась, подумала, что мы решили снести его на помойку. А когда узнала, что Алешка собирается строить самолет, пришла в ужас.

      – Ни за что! – сказала мама. – Ты улетишь, а я тут останусь волноваться.

      – Я недалеко, – успокоил ее Алешка. – Только до экватора.

      Он почему-то думал, что экватор находится где-то рядом, в соседней деревушке под горой.

      – Ну ладно, – улыбнулась мама. – Только до экватора и сразу – домой.

      Я помню, когда Алешка был еще меньше, он вдруг решил склеить из бумаги игрушечный состав: электровоз, вагоны, платформы. Тут же схватил ножницы и пошел кромсать бумагу. Я сказал ему:

      – Ты сначала чертеж нарисуй, а то у тебя ничего не сойдется, когда будешь клеить.

      – Сойдется, – отмахнулся он. – Не мешай.

      И все сошлось. Точно и красиво. Вот и сейчас – мы с мамой все еще возились с уборкой в нашем вагончике, мыли полы и окна, вытирали везде скопившуюся за зиму пыль, выгоняли комаров из холодильника и сгоняли кошку с кресла, а во дворе, под березой, возле говорящего дивана, уже «нарисовался» почти готовый самолет. Это было что-то! Алешка собрал папину байдарку, поставил ее на колеса от детской коляски. Кормовой руль байдарки он задрал кверху, и получился руль самолета. Внутрь Алешка засунул папин складной брезентовый стульчик для рыбалки. А крылья сделал из… четырех маминых зонтов – по два с каждого борта.

      – Ни фига! – ахнула мама, увидев это чудище. – Турундыка какая-то!

      – «Лебедь», – обиженно уточнил Алешка.

      Мама еще раз внимательно осмотрела сооружение, покачала головой:

      – Нет, Леша, все-таки турундыка.

      Тогда Алешка выпросил у нее губную помаду и написал на борту, чтобы ни у кого не было сомнений, название самолета: «Лебить». Ну, «Лебить» так «Лебить».

      – Почти все готово, – сказал Алешка. – Осталось только мотор сделать и винт.

      Это самое сложное. Но не для Алешки. Он снова шмыгнул на чердак и разыскал там неисправный вентилятор. Вот и винт! Пластмассовый, трехлопастной.

      С мотором тоже все решилось просто. Алешка облазил все углы и собрал в одну кучу все резинки – для трусов, старые камеры от велосипедов, старые папины подтяжки. Попыхтел, нарезал, сплел и получил великолепный резиномотор.

      Мама уже начала всерьез волноваться. На следующее утро она сказала, что ей всю ночь снился грозный экватор. Над которым кружила турундыка в виде белокрылого лебедя.

      – Ты не бойся, – сказал ей Алешка. – Если мотор откажет на высоте две тыщи метров, то я спущусь на парашюте. – И он достал из лодки большой папин зонт. – Хочешь попробовать? – спросил он маму. – Прыгни с крыши. Знаешь, как здорово!

      Мама прыгать с крыши почему-то не стала, а позвонила папе на работу:

      – Отец, ты бы приехал… Как что? Лешка самолет построил! Завтра улетает, под зонтиком… На экватор.

      – Не долетит, – ответил папа. –