Коллекция в бегах. Валерий Гусев

по имени «Д/т «Палитра». Причем эта «Палитра» чьей-то хулиганской рукой была исправлена на «пол-литра».

      – «Д/т», – спросил Алешка папу, – это что, детский театр?

      – Дом творчества, – объяснил папа.

      – А «пол-литра»? – хихикнул Алешка.

      Павлик тоже хмыкнул, а папа все так же терпеливо объяснил:

      – Здесь живут, отдыхают и трудятся художники. Творческие люди. Потому и «Палитра».

      Алешка, конечно, дурака валял. Он сам хорошо рисует и прекрасно знает, что такое палитра. С «поллитрой», как некоторые другие, не путает.

      Впереди показались ажурные ворота, над которыми красовались железные буквы «Палитра» (неисправленные), и она сама с кружочками красок и с тремя остроконечными кисточками.

      Мы проехали немного за воротами и неприметно остановились в сторонке, возле кучки деревьев. Папа выключил движок и повернулся к Павлику.

      – Вот этот красивый дом, – сказал он, – в конце аллеи, с колоннами. Допроси очень внимательно потерпевшую гражданку Карякину. Особенно по части ее окружения. И особо о тех лицах, которые в ее окружении появились не так давно. Шагай, Павлик.

      Павлик вышел из машины и пошел к дому с колоннами.

      – Красиво идет, – хихикнул ему вслед Алешка. – Как на свадьбу.

      Забегая вперед, скажу: он не ошибся. Но об этом позже, в свое время и в своем месте. А сейчас Павлик поднялся на крытое крыльцо, позвонил, и дверь ему открыла, впуская внутрь, юная девушка. Наверное, та самая потерпевшая гражданка с «красивой» фамилией Карякина.

      И почему-то вдруг вспомнились поэтические строки писателя Ершова: «Много-много непокоя принесет она с собою»…

      Глава II

      Турундыка «Лебить»

      – А она ничего, – сказал Алешка. – Примерно симпатичная.

      – Кто? – спросила мама, копаясь в сумке.

      – Эта потерпевшая. Пап, а чего она потерпела-то, эта Корягина?

      – Карякина, – терпеливо поправил его папа. И вздохнул: – Нехорошая история. Ее отец – Лев Карякин – был известный художник. И коллекционер старинной живописи. У него было несколько картин великих мастеров. Очень ценных…

      – И их, конечно, украли, – легко догадался Алешка. – Все-все?

      – Не все. Картины, которые он сам написал, жулики не тронули. Похитили только картины знаменитых художников.

      – Значит, не очень-то он был хороший художник, – сделал вывод Алешка. – Не очень-то знаменитый.

      – Не тебе об этом судить, – строго сказал папа. – Не с твоим жизненным опытом.

      – Да? – возмутился Алешка. – У меня этот опыт покруче твоего! Один детский сад чего стоит. Ты вот не сидел после обеда на горшке в один ряд со всей группой…

      Папа чуть заметно улыбнулся. А мама откровенно рассмеялась.

      – Да, – признал папа, – у меня было счастливое детство. Я не ходил в детский сад. И не сидел на горшке в одном строю. Но кое-что, поверь мне, я знаю лучше тебя. И если картины Карякина не украли, это не значит, что они плохие. Твои рисунки ведь тоже