Мантия с золотыми пчелами. Наталья Солнцева

Эта доверительная беседа расположила его к Астре и ее молчаливому спутнику.

      – Я не могу обратиться в милицию по тому поводу, который… Возможно, даже сам повод отсутствует. В общем… видите ли, в школе у меня был роман с одноклассницей, Улей Бояриновой… первая любовь, так сказать…

      Тарханин смущенно кашлянул. Девушка-официантка принесла его заказ, и он получил пару минут передышки.

      – Вы говорили о первой любви, – напомнил Матвей, когда девушка отошла.

      Ее подозвали к соседнему столику. Там расположилась шумная компания из трех мужчин и одной женщины. Похоже, они праздновали день рождения дамы и потребовали еще две бутылки шампанского.

      – Нашли где отмечать, – скривился чиновник. – В рыбном ресторане!

      – Чем закончился ваш роман?

      – Ничем. Первый блин всегда комом… и первое чувство тоже…

      – Не всегда, – возразила Астра. – В вашем случае ведь это не так?

      Тарханин попробовал кусочек осетра, не ощутил вкуса и отложил вилку.

      – Я думал, что забуду Улю, выброшу ее из сердца. Начал напропалую встречаться с другими. Наверное, хотел отомстить ей! – в его голосе звучали горечь и сожаление. – Женился ей назло. А вышло, что хуже стало только мне. Она не интересовалась моей жизнью, перевернула ту страницу нашей юности и не возвращалась к ней.

      – Так вы женаты?

      – Разведен. Два года самообмана и неизбежный финал.

      – Вы не пытались встретиться с Улей, поговорить?

      – Я делал вид, что охладел к ней.

      – Перед кем?

      – Перед самим собой! Глупо, да? Я сжег ее фотографии, в том числе и школьные, где мы все вместе. Не помогло. Она извела меня, измучила! Я сдался…

      У него пересохло в горле, и он налил себе минералки.

      – Я сдался, – повторил Тарханин. – Прошло четырнадцать лет, как мы не виделись. А для меня будто их и не было! Будто еще вчера мы с ней сидели на лавочке в ее дворе, обнимались, я вдыхал запах мяты и дешевых духов, чувствовал сквозь платье ее тепло… Я не выдержал и пошел в тот двор, к ее дому. За эти годы столько воды утекло! Она могла переехать, выйти замуж…

      – Вы нашли ее?

      Молодой человек подавленно кивнул:

      – Да. Она живет все там же, одна. Похоронила маму год назад. Уля была поздним ребенком. Отец их бросил. Уля его совсем не помнила. Господи! Я же ничего не знал! Я бы помог… деньгами и так… участием. Все проклятая гордость! Мне казалось унижением прийти к ней после того, как она мне отказала.

      – Отказала? В чем?

      – Я хотел жениться на ней. Сразу после выпуска. Она сказала, что еще рано, что нужно проверить наши чувства… Вы будете смеяться, но я едва не покончил с собой! До сих пор не пойму, что меня удержало. Наверное, грязная вода в реке… Или мое отчаяние еще не достигло предела…

      – Вы так сильно любили ее?

      – До сих пор я сам не понимал, насколько сильно… – признался Тарханин. – Стена, которую я выстроил между собой и Улей, оказалась фикцией. Наверное, мужчина не имеет права быть гордым. Эта ничтожная блажь испортила