Свинцовый шквал. Вячеслав Шалыгин

бойся меня, – негромко пробормотал Леший. – Не знаю, кто ты на самом деле, посредник, но бойся.

      Сталкер оглянулся и поискал взглядом репортера. Копейкин переминался с ноги на ногу за обломком стены в десяти метрах слева. Закончил он свои дела или нет, сталкер не понял. Леший опять вздохнул и покачал головой. Этот балласт никак не вписывался в рамки новых обстоятельств, но не бросать же человека на произвол судьбы. Это для Каспера люди – вещи. Нужны – воспользовался, мешают – бросил. Леший так поступить не мог. Хотел бы, но не мог. И один бог знает почему.

* * *

      Копейкин вжикнул неудобной, от низа гульфика и почти до копчика, «молнией» штанов, но прежде, чем приступить к процессу, сунул руку в карман и достал небольшой футляр для хранения контактных линз. То есть для хранения видеокамеры. Ведь просто линзы или, того хуже, очки никто уже давно не носил. Зачем, если есть генная коррекция слабого зрения и вообще всех возможных проблем со здоровьем? Но контейнеры с производства никто не снял, они пригодились для хранения любительских видеокамер. В отличие от камер профессиональных, выполненных в виде защитных очков (как та, что была у Кошкина) и способных работать автономно, либо устройств, считывающих информацию с оптических нервов людей (эта опция включалась в список функций только очень дорогих имплантов), камеры-линзы не обеспечивали стопроцентного качества картинки и чаще всего не имели собственных объемов памяти. Они либо сохраняли картинку в памяти импланта оператора-любителя, либо сразу сбрасывали запись через сеть в память удаленного компьютера, чтобы не забивать лишней информацией импланты владельцев. Зато такие камеры считались удобными и надежными.

      Репортер осторожно достал одну линзу, но не совладал с дрожью в руках, после контузии она никак не желала исчезать, и уронил крошечный прозрачный кругляшок на землю. Точнее, в густую поросль автон-травы. Искать потерю не имело смысла, поэтому Иван надел оставшуюся линзу (хотя слово «надел» с трудом подходит к процедуре) и спрятал контейнер обратно в карман. Стереокартинка была бы лучше, но и «плоская» гарантировала Копейкину неплохой левый заработок. Часто ли удается снять репортаж (в любом качестве) о самом настоящем рейде по центру питерской локации? Нет, любительских роликов в сети немало, но профессиональных… хорошо, полупрофессиональных… почти нет. Да к тому же тут такая интрига намечается! Целый фильм можно снять! Уже и заставка вырисовывается: «Зона Смерти, балтийский излом. Фильм Ивана Копейкина. Скоро на Первом!» У репортера приятно екнуло под ложечкой. Прямо-таки звездный час замаячил в туманной перспективе.

      Камера мгновенно подключилась к импланту, а в следующее мгновение имплант установил М-связь и «нащупал» в сети нужный компьютер. Именно в его память теперь закачивалась вся информация, снятая камерой Копейкина, а уже оттуда она теоретически могла раздаваться всем на свете.

      Иван мысленно приказал повременить с «раздачей». Сначала репортаж уйдет в родную редакцию. Эксклюзив – значит, эксклюзив. Иван Копейкин всегда был верен своим работодателям. Ведь Первому всемирному приятно