Собиратель костей. Джеффри Дивер

совсем так. – Райм задумался. – Да, я проснулся рано, это верно. А потом заснул снова, причем достаточно крепко. Ты проверял сообщения на автоответчике?

      – Да, – хладнокровно заметил Том. – Но доктор вам не звонил.

      – Он обещал приехать ко мне ближе к полудню.

      – Вот видите, а сейчас половина двенадцатого. Может быть, пока нет никаких причин беспокоиться? Не мог же он пропасть бесследно. Как вы считаете? Рано или поздно объявится.

      – Ты, случайно, сам не висел на телефоне? – снова заворчал Райм. – Может быть, он просто не смог к нам пробиться?

      – Я всего-навсего позвонил…

      – А я разве что-то сказал? – тут же перебил Райм. – Ну вот, ты уже начинаешь сердиться. Я вовсе не против, чтобы ты звонил куда нужно. Пожалуйста. Я всегда разрешал тебе пользоваться телефоном. Я только имел в виду то, что вдруг он звонил нам как раз в тот момент, когда линия была занята.

      – Нет, вы имели в виду то, что сегодня утром будете вести себя как зануда.

      – Вот, начинается. Ты знаешь, можно достать такую штуковину для телефона, чтобы одновременно прослушивать два звонка. Вот нам бы такую! Так что же все-таки хочет мой старый приятель Лон? И его друг, который играет в бейсбол.

      – Спросите у них сами.

      – Я спрашиваю у тебя.

      – Они хотят увидеться с вами. Это все, что мне известно.

      – И поговорить о чем-то о-о-очень ва-а-ажном.

      – Линкольн… – со вздохом произнес Том и замолчал.

      Симпатичный молодой человек пригладил свои светлые волосы. На нем были светло-коричневые брюки, белоснежная рубашка, изящно повязанный синий в цветочках галстук. Полгода назад Райм, принимая Тома на работу, сказал, что тот может носить хоть джинсы с футболками, хотя молодой человек предпочитал одеваться строго и со вкусом. Райм не мог сказать себе, что именно эта деталь повлияла на его решение оставить при себе Тома, но, видимо, так оно и было. Ни один из его предшественников не продержался у Линкольна более полутора месяцев. Причем число ушедших по собственному желанию равнялось количеству тех, кому указал на дверь сам Райм.

      – Ну хорошо, и что же ты им сказал?

      – Попросил подождать несколько минут, чтобы убедиться, что вы их примете. Ненадолго.

      – Значит, ты поступил таким образом, даже не спросив меня. Ну спасибо.

      Том отступил на несколько шагов и крикнул в пролет лестницы:

      – Входите, джентльмены!

      – Но они успели тебе о чем-то сказать, – не унимался Райм. – Ты явно чего-то недоговариваешь.

      Том ничего не ответил, и Райму оставалось наблюдать, как к нему приближаются двое. Как только они вошли в комнату, первым заговорил сам хозяин, обращаясь к Тому:

      – Задерни занавески на окне. Ты и без того растревожил птиц.

      Это означало, что Линкольн уже получил свою дозу солнечных лучей.

* * *

      Безмолвие.

      Со ртом, заклеенным отвратительной липкой лентой, не в состоянии произнести ни слова, она чувствовала себя более беспомощной, чем от наручников