Ведьма старая, ведьма молодая. Эмиль Коста

ее у матушки в доме ждать.

      – К ведьме не сунусь. Мы нынче сильно поругались, – нахмурился Ноэль, – Я вперед пойду да Ализе предупрежу, чтобы кого-нибудь из младших за нею послала.

      – И то хлеб. Ступай уже!

      Ноэль снова махнул рукой и побрел в деревню. Доктор между тем прикинул, что немалое расстояние до деревни ему никак не преодолеть пешком. Въезжать туда, повиснув будто тряпка, на плече гиганта-слуги, совсем не хотелось. Андре хмуро взглянул на Одуванчика. Лошадь уже вполне успокоилась и принялась щипать пожухшие былинки у дороги.

      – Сможете осторожно меня на нее подсадить? – обратился Андре к слуге.

      – И не думайте! Сам донесу. А не хотите – силком потащу. Скоро стемнеет, задубнете тут.

      – Повозок в деревне нет? Я заплачу!

      – Телега у Тибо, да и все, пожалуй, – подумав, ответил Лу, – Только я его просить не буду, уж не обессудьте!

      – Какие тут все чувствительные… Догоните этого блаженного и прикажите ему попросить…

      Лу кивнул и помчался следом за Ноэлем. Пьяница брел, едва переставляя ноги, и слуга нагнал его в несколько прыжков. Ноэль выслушал парня, взволнованно размахивавшего ручищами над его головой, кивнул и скорей пошел к деревне.

      Когда Лу вернулся, Андре поинтересовался, чтобы отвлечься от боли в ноге:

      – Что это за явление?

      – Ноэль Дюссо. Раньше плотником у нас был, а потом спился.

      – Вот так просто взял и спился?

      – Говорят, он в покойную жену Тибо был влюблен по уши; после ее похорон опустился совсем. Перебивается с хлеба на воду, инструмент давно пропил. Мать его жалеет, а мне так ни капельки не жалко. Сам виноват, и вообще страшный он…

      – Вы о том, что его звери боятся?

      – Вот-вот, собаки его терпеть не могут… Лошади тоже… – Лу осекся и тревожно поглядел пьянице вслед.

      – Ерунда, животные просто пьяных не любят, и особенно собаки.

      – Да я не о том! Слышали, что он про Клементин болтал? Это знахарка местная, некоторые ее ведьмой считают. Так вот теперь жди беды, раз Ноэль говорит, что она помрет!

      Андре крякнул с досады и попытался устроится на земле поудобнее. Когда это не удалось, он продолжил:

      – Лу, я по наивности думал, что вы свободны от подобных суеверий. Пьяница зол на вашу знахарку, вот и мелет языком.

      – Я в такие штуки и правда не верю, – признался слуга, – Только Ноэль и вправду иногда будущее угадывал.

      – И что с того… Я сейчас вам скажу, что завтра дождь будет – а он и вправду может быть. Провидцем от этого не сделаюсь, понимаете?

      – Нет, точно вам говорю: Ноэль с темными силами якшается, а старухина песенка спета.

      Тем временем из деревни выехала и неспешно направилась в сторону путников грубо сколоченная телега. Скрип ее был слышен издалека. На козлах сидел парень лет шестнадцати. Одет возница был не по-городскому, но вполне чисто и добротно. Белесые лохмы прикрывала потертая кожаная шляпа. Черты лица были правильными. Парень мог бы покорить немало сердец, тем более в этих краях, если бы не брюзгливое выражение, не сходившее