На пороге Тьмы. Андрей Круз

Засулич, дом четырнадцать, в бывшем здании музыкальной школы.

      Приняв от него серую бумажку с кривовато отпечатанным текстом, я уточнил:

      – А добираться как туда? Я пока ориентируюсь так себе, то есть вовсе никак.

      – Пешком не надо уже – темнеет, – указал он черенком трубки на окно. – Так успеешь до заката в принципе, но если заплутаешь… На «пепелаце» езжай.

      – На чем?

      – Автобус, развозит сотрудников…– Он глянул на часы. – Через двадцать одну минуту пойдет, как раз по двум адресам, ну и ты с попутчиками. А там сразу к коменданту с направлением, понял?

      – А он еще работает? – спросил я, тоже посмотрев на часы, но уже с сомнением.

      – Не работает – так дежурный за него. У нас везде дежурные – жизнь такая.

      На сем наша беседа и закончилась. Пристроив тюк с одеждой на подоконник в вестибюле, я стоял у серьезно зарешеченного окна возле компании из нескольких молодых мужиков, немилосердно куривших, и глядел на улицу через запотевающее стекло. Попутно отметил, что мужики сплошь вооруженные – кто с кобурой, а кто и с чем побольше. У кого ППШ, к виду которых мне никак не получалось привыкнуть, а у кого американские карабины вроде того, что мне только что почти выдали.

      Болтали они о чем-то веселом, много смеялись, запуганными или прибитыми жизнью не выглядели, и я решил, что если бред у меня не закончится, то я здесь тоже как-нибудь проживу. Пока дороги назад не найду.

      – О, «пепелац»! – сказал один из мужиков, и вся компания потянулась к выходу.

      Ну и я за ними, подхватив вещмешок и узел.

      «Пепелацем» оказался довольно дряхлого вида трехосный грузовик «ЗИС», громыхающий и одновременно с тем чихающий двигателем, у которого вместо обычного бортового кузова стояло что-то вроде автобусного салона. Дверь со скрежетом распахнулась, сидевший за рулем мужик в замасленном комбинезоне крикнул:

      – Можно садиться. Говори, кому куда.

      Остановок оказалось всего две, как Березаев и обещал: «Жилой городок» и «Общага». Водила покивал и, когда все уселись на жесткие дощатые лавки с такими же жесткими спинками, тронул свой «пепелац» с места. Тот заныл натужно, завонял выхлопными, но достаточно бодро покатил по улицам.

      – Новенький? – спросил меня усевшийся рядом со мной парень, высокий, худой, но плечистый и жилистый.

      – Ага, сегодня провалился.

      – Не повезло, – усмехнулся он. – А я уже четвертый год здесь. Откуда сам?

      – Из Москвы, если ты про город.

      – Про город, – подтвердил он. – Со слоями реальности тут разбираться бесполезно, с ними все очень сложно. Как сюда?

      – В сарае закрыло.

      – А я у любовницы в доме в шкафу от мужа спрятался, прям как в анекдоте, – усмехнулся тот. – Как представлю Лидкину морду, после того как мужика своего спровадила, а я куда-то исчез, так до сих пор смех разбирает.

      – В портках хоть был? – засмеялся и я.

      – Ага, в мужниных. Я их с перепугу в руки с вешалки схватил. А кроме порток ничего и не было. И выкинуло среди зимы.

      – И как ты? – удивился я.

      – А меня прямо в городе выкинуло