Полукровка. Тимур Туров

быть.

      Он еще раз, уже внимательно, оглядел вагон и его редких пассажиров, но того мужчину не обнаружил. Глянул через двойное стекло в соседний вагон, из которого только что прибежал, – никого.

      На одеревеневших вдруг ногах, покачиваясь, пошел по вагону. Дошел до дальнего конца, но там окно, через которое можно было заглянуть в следующий вагон, оказалось закрашено мутно-бежевой краской. На ровном слое с легкими потеками кто-то процарапал короткое неприличное слово, но и через царапины разглядеть что-то было невозможно.

      Поезд снова стал замедлять ход.

      – Станция «Крылатское», – кажется, раньше времени ожил голос в динамике. – Конечная. Поезд дальше не пойдет, просьба освободить вагоны.

      Редкие припозднившиеся люди потянулись на платформу. Володя вышел, огляделся. Чуть в стороне возникла фигура в плаще и черной фетровой шляпе. Он видел ее со спины, но сомнений быть не могло.

      Володя бросился следом за удаляющимся плащом. Расстояние было приличным, и он нагнал его только на эскалаторе.

      – Стой, сволочь! – рявкнул Володя и схватил мужика в плаще за плечо.

      Плащ развернулся. На Володю глянуло молодое скуластое лицо с дикими злыми глазками и пирсингованной губой, из которой торчало серебристое колечко, словно его обладатель был не представителем хомо сапиенс, а рыбешкой. Безмозглой, но достаточно шустрой, чтобы соскочить с крючка.

      Володя отпрянул.

      – Че? – набычился парень в шляпе и с дырявой губой.

      – П-простите, – промямлил Володя, теряя весь пыл. – Обознался.

      На улице он огляделся на ходу, но никого не увидел. Поспешно зашагал в сторону дома. Между лопатками свербело, словно там устроилась лазерная точка целеуказателя. Снова оглянулся, и опять никого не обнаружил. И от этого отсутствия врага, которого можно схватить, встряхнуть и потребовать объяснений, стало страшно.

      Володя ускорил шаг, а через сотню метров побежал. И бежал, не останавливаясь, пока за спиной не захлопнулась массивная дверь подъезда с кодовым замком. Поговорка «мой дом – моя крепость» обрела сейчас для него второй смысл. Он выдохнул, стараясь стряхнуть с себя панический страх перед неизвестностью, и вошел в лифт.

      В квартире встретила сердитая мама.

      – Ты где был до сих пор? – голос ее прозвучал предвестником скандала.

      В другой раз Володя решил бы, что настало время разложить все по полочкам. Даже полтора часа назад он был к этому готов, но за эти полтора часа произошло слишком многое.

      – Было навалом работы, – поспешно сказал он, скидывая ботинки.

      – Какая работа? – начала заводиться мама. – У тебя учеба.

      – Вот именно, – устало кивнул Володя. – И мне еще конспект писать. Посмотри на часы.

      Мама опешила от набора собственных фраз, которые должен был услышать от нее сын, а не она от него. Воспользовавшись ее оторопью, Володя прошмыгнул в свою комнату и закрыл дверь.

      Конспект писать ему было не нужно. Нужно было разобрать фотографии, но и это сейчас казалось бессмысленным.