Я, Мара и жена Тамара. Повести и рассказы. Валерий Казаков

сам, что сейчас на эти деньги купишь?

      – Пять тысяч – это не деньги, – со знаньем дела ответил я.

      – Вот! А Кольку Луковку помнишь?

      – Помню. Он в прошлом году коньки отбросил.

      – Да. Тоже хороший человек был. За друга мог всё отдать… Да ты не смотри на меня так-то, не смотри. Жалеть меня не надо. Я ведь тоже человеком был, в высоких материях разбирался, Эдгара По читал, Марселя Пруста, Лескова. Только приходит время, когда осознать надо, что к чему? Куда человечество движется, куда катится Россия? И какая в этом движении суть?

      Леха поднял вверх указательный палец.

      – Вот тут-то и подстерегает нас пьянство, потому что ни черта в этой жизни понять невозможно. Ложь кругом и лицемерие, катастрофический хаос… Я только в одно сейчас верю – в Бога. Он не обманет и не предаст, он придет и успокоит. В настоящей религии скрыта великая сила… И поверить в Него просто. Только полюби, только молись, проси прощения – вот и всё. Остальное приходит само собой… Ну, посуди сам, чему я мог детей научить, если сам ничего в этой жизни не понимал? Тому, что в наших книгах написано? Так ведь там всё ложь. Всё – враньё! Всю историю переврали, всю литературу… И продолжаем врать… А ведь, если разобраться, мы, русские, – самые несчастные люди на земле. Самые несвободные, самые дикие. Варвары мы, и культура у нас варварская. Мы все здесь в России постоянно скованы какими-то обстоятельствами. Только и раскрепощаемся, когда выпьем. Лезем друг к другу, чтобы по душам поговорить. А кому наши пьяные разговоры нужны? Вот ты признайся честно, тебе интересно меня слушать? Неинтересно? Вот видишь! Ты на хлебе вырос, я – на лебеде. Нам друг друга не понять… Да и понимать-то ни к чему. От нас с тобой только одно нужно, чтобы мы работали как следует, а рассуждать за нас другие будут. И сети словесные на нас расставят другие, и поймают, и сожрут другие… Они за свои умные рассуждения деньги получают. Это их работа. Такие люди при любой власти нужны. А мы при любой власти только работники, народонаселение – базис для будущего строительства…

      Леха, кажется, закончил говорить, с тоской посмотрел в окно, но потом вдруг предложил:

      – Хочешь, я тебе ещё стихи почитаю?

      – Какие? – не понял я.

      – О миазмах нашего общества. Или про войну.

      – Читай про войну, – согласился я.

      Леха поднялся со стула, сделал губы трубочкой, потом отер их рукавом, потеребил в раздумье рыжие от табака усы и начал декламировать:

      Послевоенную пору

      Помню совсем неплохо.

      Помню, все тянут в гору,

      Все наравне с эпохой.

      Помню, одну фуфайку

      Носим совместно с братом,

      Помню, как делим пайку

      Мы на столе покатом,

      Или поем с соседом

      Песни про нашу долю.

      Славные в них победы,

      Как корабли на море…

      После