Танго танцуют двое. Анатолий Рубин

Вот львы, например, я вчера прочитала в журнале. За 55 часов самец льва начинал любовные игры 157 раз.

      Гоша: Ты от меня требуешь ну просто бойцовских качеств в постели. У нас со львом разные задачи. Я получаю кайф, а лев озабочен продолжением рода. И потом, ему бы мои заботы. Лев поохотился – и под баобаб, к львице. А я должен и копейку заработать, и телевизор посмотреть, и на футбол сходить, и пива с друзьями попить, и вот с тобой тут анализировать сексуальную жизнь животных.

      Люси: Я не хотела тебя обидеть.

      Гоша: Ты знаешь, я открыл для себя тут одну истину, что в каждом сидит большой садист и маленький мазохист. И выражают это не только физически, но часто и морально. Дома, на работе… Даже невинное замечание «У тебя опять вонючие носки» – может доставить нечеловеческие муки утонченной поэтической натуре носителя носков.

      Люси: А ты постирай!

      Гоша: Вот! Это и есть моральный садизм!

      Люси: Опять ты за свое!..

      Гоша: Кстати, в студенчестве я тоже мог жениться на дочери «шишки». И за карьеру бы был спокоен. Но то ли лень, то ли звезды не позволили сделать мне это.

      Люси: Ха-ха-ха! А через год его посадили за махинации и все конфисковали.

      Гоша: Ну, ладно, это я так вспомнил, к слову. А ты знаешь такую теорию, точнее, закон?

      Люси: Какой?

      Гоша (опять приподнимаясь): С кем ты живешь, деньги и удача либо идут к тебе, либо их словно отводит какая-то высшая сила.

      Люси: Ты это серьезно?

      Гоша: Конечно.

      Люси (потягиваясь): Ну и что там в этой теории?

      Гоша: Закономерность такая. У стервоз мужья или любовники всегда бывают благополучные. То есть всякие материальные блага у них приумножаются прямо «автоматом», вроде бы из ничего.

      Люси: А у добрых, как я?

      Гоша: У них, наоборот, добрые, домашние обречены на хроническое безденежье. (Неожиданно морщится. Ему что-то впилось в тело.) Я больше этого не выдержу! (Говорит возмущенно.) Ты опять ела в постели! Крошки хлеба у нас рассыпаны по всей постели. Сколько можно говорить, для этого существует кухня. (Начинает тщательно осматривать постель, и под одеялом обнаруживается пятно от кофе.) Видишь пятно от кофе! (Заглядывает под кровать и достает оттуда конфетный фантик.) Смотри, обертка от конфеты. Ну что это! Лучше бы ты ходила налево, чем была такой свиньей!

      Люси: Ах, так? Ну и пойду, можешь не сомневаться!

      Гоша: Я и не сомневаюсь!

      Люси (смертельно обиженная): Моя верность ценится ниже, чем какие-то хлебные крошки! (Встает с постели, накидывает халатик и начинает ходить по комнате. Останавливается у зеркала с полочкой и начинает нервно мазать из одной из баночек лицо.)

      Гоша: Очередной крем?

      Люси: Представь себе, тебя забыла спросить.

      Гоша: У тебя полочка в ванной этой дрянью и так уже вся заставлена!

      Люси: Ну и что.

      Гоша: Какое место мазать-то им будешь? Толку от этого все равно никакого!

      Люси (зло): Твое какое дело?

      Гоша: У тебя одних туфель 20 пар! Не женщина, а сороконожка какая-то! Хотя, если посмотреть на количество