Королевство. Вадим Меджитов

могли меня наказать, с них станется.

      И вот тут-то у меня и началась легкая паника.

      Мужчина напротив спокойно любовался моей оцепеневшей персоной, а по его лицу блуждала гаденькая улыбка. Точно извращенец!

      И тут раздался спасительный свист чайника, от которого мы оба слегка вздрогнули. Он побежал тушить огонь, а я все пыталась собраться с мыслями. Безуспешно.

      На стол передо мной легла огромная чашка с крикливым детским рисунком. Такие обычно продавались на ярмарках, а главным их достоинством были относительная дешевизна и непомерная вместимость. Это еще раз подтверждало небывалую практичность стоявшего передо мной в этот момент и разливавшего чай человека. А также его абсолютное наплевательское отношение к обычаям королевской жизни.

      Мои глаза сощурились, что всегда происходит, когда я начинаю кого-то подозревать в чем-то, что мне может не понравиться.

      Принц этого не заметил , по его лицу все еще блуждало самодовольное выражение. Казалось, что он искренне наслаждается сложившейся ситуацией.

      – Ну что, дорогая, вам с сахаром или без?

      И тут меня осенило.

      – Вы не принц, – резко сказала я, решив идти напролом.

      Он на мгновение как будто оступился, но затем выражение его лица сделалось гладким и спокойным. Он аккуратно поставил чайник на стол между нами, положив под него какую-то ненужную бумажку. Потом он аккуратно отодвинул свою чашку в сторону, сложил руки на груди, сурово взглянул на меня и… громко рассмеялся.

      Почему-то самым неприятным мне показался не сам смех, а то, как он вульгарно запрокинул голову. Смеялся он явно от души, но я была слегка уязвлена его показным поведением. Поэтому я степенно отпила чаю и, как мне казалось, крайне сурово посмотрела на него. Его это почему-то позабавило еще больше – посмотрев на меня, он почти сложился пополам от смеха, а одной рукой постучал по столу.

      Это смотрелось крайне неприлично.

      Утирая глаза от выступивших слез одной рукой, другую он поднял в извиняющемся жесте.

      – Прошу прощения, но вы очень мило выглядите, когда сердитесь, – после этих слов он резко выдохнул, встряхнулся, подавил все еще рвущийся из его груди смешок и взглянул на меня со всей серьезностью, которую только смог собрать.

      – Вы молодцы, – после некоторой паузы сказал он. – И крайне умны, хочу заметить. Одной меткой фразой разрушили всю игру. И хоть вы ошиблись, но мне кажется, что вы сделали это намеренно, я прав?

      Я слегка кивнула. Не совсем намеренно, но, по крайней мере, я взвешивала у себя в голове всего два варианта. Сейчас он открыл, какой из них был верным.

      – Да, я выразилась определенно и резко ради того, чтобы перестать ходить вокруг да около. Конечно, вы являетесь принцем, хоть и потерявшим последние остатки благородства. Но именно это… именно то, что вам все равно на приличия, которые соблюдают в светском обществе, именно то, как вы легко и без агрессии обходите правила, установленные людьми, стремящимися ограничить вас, сделать вас более понятным… все это выдает в вас особу королевской крови.

      – А