Джина. Алексей Анисимов

дошло до него, просто, недолго думая, взорвали обе машины с водителями и Аркадьевичем, который открыл дверь одной из них. Когда Андрей, приехали к его подъезду. Все было оцеплено, работала милиция. Ему запомнилась нога Аркадьевича, она лежала поодаль от тела. Просто оторванная от тела нога лежала в стороне. Начищенный ботинок блестел на солнце. Брючина задралась, и были видны высокий носок и черные блестящие волосы на белой коже. Все это произвело на него сокрушительное впечатление. Как же так? Ведь мы строители. Мы строим новые дома, перестраиваем старые. Делаем интерьеры. И вот нога, далеко откинутая от тела. Это такие минуты в жизни, когда вот ты пьяный и трезвый, а это ты трезвый и становишься еще трезвее, как будто тебе открывается еще что-то. Непонятное до этого. Переводят на другой уровень мышления.

      Потом было полгода затишья. А потом снова стрельба. Поздно вечером Андрею позвонил новый шеф и попросил приехать со всеми документами на улицу Казанскую. Андрей спешно собрался и приехал в центр, к Казанскому собору. Долго ждал. Набирал шефа из автомата.

      А на следующий день узнал, что нового шефа убили. Убили на улице Казанской, которая на «Новочеркасской», рядом с Шаумяна. Ему выстрелили сначала в живот, потом что-то у них заклинило, они вышли, дошли до своей машины, перезарядились. А он каким-то чудом, теряя сознание, успел позвонить жене Лане, нажимая кнопки, заляпанные красной жижей. Сказал ей, что любит ее, дочку, летом они вместе поедут на море.

      – Она уже большая, будем заплывать далеко-далеко.

      – Нет, она еще маленькая, она может испугаться.

      – Ну ладно, тогда не будем. Будем плавать у берега. Ложитесь без меня. Я буду поздно.

      «Просил поцеловать ее перед сном. Я даже ничего не заподозрила. Он говорил спокойно, я уже дремала».

      А потом они вернулись и всадили всю обойму ему в голову. Его хоронили в закрытом гробу.

      Вот так, такое было время. Есть такие виды бизнеса: добыча золота, обработка гранита, строительство, – которые являются очень рентабельными. В них есть за что бороться и убивать. Потому что это касается даже не тебя, а твоих детей и внуков. Вся страна тогда была брошена: бери и владей.

      И Андрей остался с документами, доверенностями на руках. И опять началось. На полгода притих, сделал всего один объект. А бизнес-центр заморозил. А ближе к двухтысячным, когда порядка стало больше, развернулся вовсю. Нашел инвестора, достроил начатый бизнес-центр, и пошло-поехало.

      Все разгадано. Но только что тобой движет, непонятно. Можешь не ходить на работу, но встаешь и идешь. И проводишь, как раньше, планерки в прокуренных бытовках, и поднимаешься на недостроенные этажи.

      Хорошо помнил тот момент, когда можно было ничего не делать. Все было в управлении. Покупка чего-то вызывала отвращение. Уже была одна квартира, вторая, и заканчивали загородный дом. Но мама отказывалась переезжать