Больше всего рискует тот, кто не рискует. Несколько случаев из жизни офицера разведки. Владимир Каржавин

вы вернулись на работу. Вы были одним из лучших криминалистов в уголовном сыске в царское время и, что крайне важно, не раз брали Кошелькова, знаете его связи.

      В ответ Отман не без доли сарказма заметил:

      – Но я ведь, по определению некоторых, – он бросил взгляд на Курбатова, – классово чуждый элемент.

      До этого молчавший Курбатов подал голос:

      – А вы обидчивый…

      – Да нет, уважаемый, я не обидчивый. Вот только мне совершенно непонятно, как я могу работать под руководством сотрудника ЧК, когда мой брат арестован этой самой ЧК?

      Ершов насторожился:

      – За что арестован?

      Сергей Генрихович встал со стула и, глядя сверху вниз на сидящего чекиста, чётко изрёк:

      – Нет уж, позвольте, это я вас должен спросить, за что. Мой Юра… Юрий Генрихович известный в Москве врач, никогда не занимался политикой.

      Ершов, как мог, попытался смягчить разговор, говоря, что любая революция – это жестокая игра, в которой, к сожалению, есть и напрасные жертвы, что в Москве орудуют десятки банд, почти каждый день грабят, убивают и что угрозыску нужны профессионалы. Но один из лучших специалистов российского уголовного сыска Сергей Генрихович Отман вернуться на работу отказался.

      В дверях, прощаясь, Ершов протянул Отману записку:

      – Вот мой рабочий адрес и телефон. Надеюсь на ваше благоразумие. Отман молчал.

      … Примерно через час в кабинете Дзержинского зазвонил телефон. Ершов докладывал о результатах ночного посещения квартиры Отмана.

      – За что арестован брат? – спросил Дзержинский.

      – Мы напали на след полковника Березина, личного посланника Колчака. Он направлялся в Москву к кому-то на связь. В перестрелке был ранен, но успел добраться до квартиры своего племянника. Живущий в этом же доме Юрий Отман пытался оказать ему помощь. При аресте, а потом и на допросе заявил, что это его врачебный долг.

      – Что с Березиным?

      – Успел застрелиться.

      На несколько секунд председатель ВЧК задумался. Потом чётко, но не в форме приказа произнёс в трубку:

      – В отношении Отмана-врача поступайте, как считаете нужным. Только ловите, ловите поскорей этого бандюгу Кошелькова!

* * *

      – Отман Юрий Генрихович, вы свободны, – следователь Фельдман протянул ему небольшую бумажку. – Вот ваш пропуск.

      Стоявший в углу кабинета высокий черноволосый человек в шинели наблюдал за происходящим.

      – Я… я действительно свободен? – переспросил Юрий Генрихович. Следователю пришлось ещё раз повторить сказанное минуту назад.

      – Но я бы посоветовал вам остаться до утра, – вдруг заговорил тот, который был в шинели. – Сейчас второй час ночи, идти небезопасно.

      Что-что, а оставаться до утра в камере, битком набитой людьми, у Юрия Генриховича не было ни малейшего желания.

      – Нет уж, покорнейше благодарю…

      – И всё-таки советую подумать.

      – Нет-нет, я живу недалеко.

      Он сказал неправду. Он жил совсем в другом