Сердце крестоносца. Эмилия Остен

рубаху, кожаные штаны и солидную кривую саблю.

      Добрый капитан выделил Римильде трех сопровождающих, которые должны были доставить ее в целости и сохранности во дворец герцога Рено. Матросы хорошо знали город, а также владели необходимыми навыками, чтобы без потерь протолкаться через шумную толпу в порту, нанять портшез и бодрой рысью провести небольшую группку к воротам герцогского замка. Тот хоть и был таким же белым, как и весь город, но все равно казался наростом, прилепившимся к крутому склону горы, господствующей над Сидоном.

      Ворота замка были беспечно открыты, мост опущен. Два стражника мирно дремали у стены, пристроившись в теньке. Один из них вяло зашевелился, окинул взглядом прибывших и снова погрузился в сон.

      – Расслабленно живут, – хмыкнул Родд, окидывая взглядом белые стены замка, сухой ров, открытые ворота и символическую стражу.

      – Значит, не опасаются нападения. Или сильны, или самонадеянны, – поддержала беседу Калев.

      Римильда отпустила моряков, поблагодарив каждого мелкой монеткой, и приказала носильщикам доставить портшез прямиком ко входу в большой зал. Там тоже дремали стражники, а двери были распахнуты настежь.

      Римильда вышла из портшеза, Калев расплатилась с носильщиками, Родд выгрузил багаж…

      Что же, все готово для встречи с герцогом Рено.

      Вступив в приемный зал, Римильда замерла, восхищенная и удивленная. Огромное помещение не имело крыши. Путники словно оказались в еще одном внутреннем дворе, но это был большой зал. Посредине мощенного розовым мрамором пола находился великанских размеров очаг, справа от входа, на возвышении, стоял длинный стол, тоже мраморный, а не деревянный. Трон герцога (а ни чем иным, кроме трона, это позолоченное кресло быть не могло) стоял напротив входа. За ним на стене висел великолепный ковер, а на ковре – боевой щит, испещренный царапинами и вмятинами.

      В зале никого не было, очаг не горел. Казалось, замок вымер.

      – Где, интересно, все? Или здесь только спящая стража? – Калев внимательно оглядела большой зал. – Богато живут, ничего не скажешь. Почему же твой братец не прислал в Дауф хотя бы немного от щедрот своих?

      – Сейчас не время, – перебила няню Римильда. – Я просто жажду представиться герцогу и прилечь наконец-то в кровать, которая не шатается.

      – Мне пойти поискать кого-нибудь? – нерешительно предложил Родд, который стоял рядом с кучкой багажа. Конюх чувствовал себя несколько неуютно. Лучше уж зимовать в знакомом до последнего камешка Дауфе, чем заблудиться в огромном и пустом замке! А ну как его заколдовали?

      – Не стоит бродить по чужому дому, – сказала Римильда. – Присядем, подождем.

      Девушка устроилась на скамье (тоже мраморной) у стола и бездумно уставилась на противоположную стену. Там висел огромный гобелен, повествующий, по всей видимости, о подвигах герцога Рено. Самого герцога Римильда опознала с некоторым трудом, по гербу на щите. Слишком много фигур толпилось рядом. Казалось, ткачи решили