Любовь-морковь и третий лишний. Дарья Донцова

предписывалось терпеливо ждать зеленого сигнала. Улочки, идущие крест-накрест, небольшие, пользуются ими лишь местные жители, желающие объехать пробку на проспекте. Сейчас свидетелей происшествия практически не оказалось, только одна женщина, плохо одетая, похоже, нищенка, быстро шла по тротуару. Других пешеходов не наблюдалось, да оно и понятно почему, третий день в Москве бушует метель, пронизывающий ветер швыряет в лицо пригоршни колкого снега. На земле образовалась каша, под которой блестит лед, высунуться на улицу в такую погоду способны лишь те несчастные, которым никак нельзя остаться дома. Кстати, машин на дорогах стало меньше, и это единственная радость, которую принес москвичам буран.

      Грузовик, превратив ни в чем не повинный «жигуленок» в груду искореженных железок, на секунду замер, потом подал назад, объехал кучу металлолома и скрылся с глаз. С воплем: «Стой!» – я выскочила на дорогу.

      Куда там, виновника аварии и след простыл. Не зная, что делать, я растерянно озиралась по сторонам. Сзади послышался визг тормозов, я прыгнула влево.

      – Эй, девушка, – заорал, высовываясь из окна шикарной иномарки, толстый дядька, – чего случилось?

      – Так… вот… там… ее… грузовик, – попыталась я объяснить ситуацию.

      – Ментов вызвала? – перебил водитель.

      – Не успела.

      – Ну, бабы, – недовольно буркнул он, – никакого от них толку!

      С этими словами он схватил мобильный, а я, еле-еле передвигая ноги, подошла к останкам «Жигулей» и крикнула:

      – Не волнуйтесь, сейчас «Скорую» вызовем.

      Изнутри груды обломков не раздалось ни звука.

      – Вы меня слышите?

      Тишина.

      – Скоро врачи подъедут.

      Молчание.

      – Отзовитесь, пожалуйста.

      Нет ответа.

      – Вам плохо?

      – Хорош дурака валять, – раздалось сзади, – чего орешь?

      Я растерянно замолчала. Хозяин иномарки кряхтя выбрался наружу и, осторожно ступая замшевыми ботинками по «супу» из реагента, снега и грязи, дошел до места аварии, глянул через разбитое лобовое стекло и констатировал:

      – Парень труп.

      – Умер? – ужаснулась я.

      – Ты бы тоже концы отдала, «поцеловавшись» с многотонной махиной, – отреагировал мужик. – Ну вообще! Ничего себе денек начинается.

      – За рулем сидела женщина, – пролепетала я.

      – Откуда ты знаешь?

      – Ну… я видела, пока стояли на светофоре, прическу кудлатую, волосы до плеч.

      – Это мужик шевелюру отрастил, – сплюнул дядька, – небось пидор! А че та машина стоит? Никто не вылазит? Вон гаишники прутся, быстро, однако, прилетели. Небось где-то рядом толкались, синие птицы.

      Забыв про меня, он бодрым шагом потопал к мрачным патрульным, нехотя вылезавшим из машины. Я приблизилась к «Жигулям», тосковавшим на перекрестке, увидела внутри девушку, вцепившуюся в руль, и постучала пальцем в окно. Она вздрогнула и уронила голову на баранку. Сообразив, что незнакомка