Калямбра. Александр Покровский

поговорим о свиньях и 9 Мая. Вы меня спросите, как их можно соединить? Ничего. Соединим, как-нибудь, помолясь о грядущем.

      Вот сначала скажите: что на флоте у нас самое лучшее? Я тут слышу, как кто-то в спину говорит: корабли. Ошибаетесь. Самое лучшее – свиноводческий комплекс под городом Мурманском.

      Что-то с начала восьмидесятых его там организовали и сейчас же прислали в разведрадиоотряд, что под Североморском, за подписью командующего телеграмму засекреченной связью: «Просим сообщить потребность в свиньях».

      А помощником по материально-техническому снабжению там был Зинченко – настоящий офицер, который на это не замедлил ответить такой же секретной телеграммой по той же связи: «Нам чужих свиней не надо. У нас своих навалом, можем поделиться!»

      На том конце, видно, тоже люди оказались с пониманием и ровно 8 мая присылают: «Поделитесь! Срочно нужен хряк-производитель. Доставить немедленно!» – и подпись: «Командующий».

      А в радиоотряде действительно было к тому времени очень неплохое подсобное хозяйство, потому что разводил там свиней мичман Панин, ветеран и герой Великой Отечественной, всю войну прошел – вся грудь при ходьбе от орденов звенит.

      А помогала ему его собственная жена – она в хозяйственной части служила.

      И командир ему говорит: «Делать нечего. Невзирая на праздник, срочно бери нашего лучшего производителя, садись на машину и вези его туда».

      Мичман, как был во всем параде, грузит на машину хряка – и поехали.

      А вокруг редкая теплынь, травка и весна, тишина и солнышко греет.

      И на крутом повороте, когда машина притормозила, хряк, уставший пассивно наблюдать весну, встрепенулся и гораздо легче прима-балерины из балета «Жизель», выпрыгнул из открытого кузова, встряхнулся и пошел в зеленые дали.

      Мичман выпрыгнул за ним. Это наваждение какое-то было. Молча. Ни звука. Чик – и все в светлом поле.

      А машина уехала, никто потери не заметил.

      И остался мичман, весь в парадных орденах, один на один с весной и хряком весом в триста килограмм.

      Хорошо, что они хорошо знали друг друга, и выяснение отношений между двумя мужиками долго не продлилось. Мичман усовестил негодяя.

      А потом он вырвал из кустов ольхи ветку, сделал из нее ошейник, надел на хряка, взял в руки еще одну ветку и, оглаживая это чудовище веткой по жопе, повел его на поводке в часть.

      И тут их догоняет зам на «Волге».

      А замом у них в те времена был наш старый знакомый Марданов через «а».

      Я вам про него в рассказе «Вареный зам» рассказывал, и то, что он родился в 1942 году без чувства юмора, было очевидно – не до юмора в те времена было.

      И вот видит Марданов, что заслуженный мичман, ветеран с медалями, ведет на поводке кабана.

      Это его не удивило. Он остановился и спросил о том о сем, конечно же, но только так, чтоб разговор поддержать, потому что ехал он в часть как раз затем, чтоб таких вот героев, как этот мичман, которые до сих пор в строю, с Великой Победой поздравить.

      – Поздравлю, – говорит он, – вас с Великой Победой!

      Мичман и