Бытие. Книга вторая. Эльдар Ахадов

ответ, вроде бы, ничем не отличается от вышеупомянутого научного, кроме красивого лаконичного образа.

      Однако… Давайте, не будем спешить. Подумаем. Что такое слово, если у него нет никакого прикладного значения? Каким образом оно может состояться, если ни письменности, ни человечества, способного его понять, да и самой Вселенной ещё не существует?

      …А слово существует. Как такое может быть? Слово – это речь. Речь – это звучание. Звучание – это вибрация воздуха (для нас – людей) или, в более широком смысле, вибрация пространства. Вибрация! Вначале была вибрация пространства!

      Вот уже несколько столетий научный мир говорит о корпускулярно-волновом дуализме как о важнейшем универсальном свойстве природы, заключающемся в том, что всем объектам микромира (электронам, бозонам, любым микрочастицам) присущи одновременно и волновые, и корпускулярные характеристики. Почему одновременно и то, и другое? Чем нужно быть, чтобы вести себя таким образом? Вибрацией. Всё вокруг нас и внутри нас состоит из вибраций. Именно они и создали Вселенную. Они и есть то самое Божественное Слово.

      Отвлечёмся немного. Две с половиной тысячи лет назад жил-был учёный по имени Пифагор. Тот самый, которому приписывают открытие всемирно известной формулы. Теорема Пифагора утверждает, что в прямоугольном треугольнике, то есть в треугольнике, один из углов которого равен 90°, квадрат длины наибольшей из сторон (гипотенузы) равен сумме квадратов двух более коротких (катетов). Это весьма простое, но невероятно мощное утверждение столь же важно сегодня, как и 2500 лет назад, когда оно было сформулировано. Красота самой формулы заключается в элегантности столь простого утверждения, находящегося в полном согласии с природой

      Помимо ценности теоремы Пифагора самой по себе, не менее важным представляется и тот факт, что её истинность была доказана, и это доказательство стало первым зафиксированным доказательством в математике. По словам математика Э. Т. Белла, «до него геометрия была, скорее, собранием эмпирически установленных правил, без каких-либо ясных указаний на их взаимную связь, и без малейшего предположения, что эти правила можно логически вывести из сравнительно небольшого числа утверждений. Метод доказательства настолько пронизывает сейчас всю математику, что кажется подразумевающимся сам собой, и нам трудно представить себе время, когда этого метода еще не существовало».

      Так вот, гениальный Пифагор рассматривал Вселенную как громаднейший монохорд с одной струной, прикреплённой верхним концом к абсолютному духу, а нижним – к абсолютной материи. Пифагорейцы верили, что всё, что существует, имеет голос. То есть, существует за счёт вибрации пространства! Кстати, при конструировании своих храмов древние жрецы демонстрировали высочайшее знание принципов, лежащих в основе феномена именно вибрации. Для Пифагора музыка была производной от божественной науки математики, и её гармонии жестко контролировались