Бортовой инженер Вселенной. Владимир Жуков

(так звали зава), было видно, услужить как хочет, как старается вовсю уважить, отношение такое видя, улыбнулся особист довольно, подмигнув, мол, службу знаешь чётко, дальновидно понимаешь, мудро. Так держать, и на поддержу можешь полагаться завсегда. И пальцем поманил к себе Сашуля зава:

      – Фёдор Павлович, голубчик, надо тормозочек на двоих достойный.

      – Пять минут придётся ждать всего лишь. Сконстролюем коробчонку махом, за которую не стыдно будет. Вам Надюша привезёт, а я вот покидаю, вызывают что-то к Пересукину, к завбазой, срочно.

      Фёдор Павлович ушёл, а Надя тут же Саше привезла пельмени. Уколол один Сашуля вилкой, да и в рот его метнул, красавца. Правда, очень оказался вкусным.

      Рот салфеткою, покушав, вытер, а Надюша тут чаёк, компотик с пирожками привезла и кофе – блюдо третье, и ещё коробку из-под обуви, в ней что понятно.

      Вдруг хохлушечка жеманно эдак, демонстрируя красу, легонько поодернула плиссе-юбчонку, обнажая торопливо ножки, совершенно невзначай как будто:

      – Александр Иваныч, Фёдор Палыч вам коробку передал вот эту, – указала.

      Взял её Сашуля, в благодарность ущипнув за попу. Но, подёрнув ягодицей мило, не обиделась душа-девица, а всего лишь хохотнула только, окрылённая вниманьем сладким. Знала – кушает, поди, кто это в «зале греческом» один, какому стать любовницей совсем не лишне. Потому, собой красиво воздух раздвигая, не спеша Надюша поплыла, не торопясь, на кухню, непоспешностью понять давая: «Вы меня лишь поманите только – и я ваша без прелюдий долгих».

      А Сашуля, чай попив, поднялся и, икнув, живот тугой погладил, да и в штаб пошёл, как раз в котором находился кабинет чекиста. Для чего? А для порядка просто. На двери печать проверить чтобы, ясность букв на пластилине жёлтом и цифирок подтвердить в осмотре. Почему не поглядеть, коль рядом?

      Вот знакомая до боли дверца. Кабинет вот дорогой. А вот и пластилин, и по дощечке нитка сквозь него, а вот цифирки, буквы, будто их нарисовали только, о порядке говорят полнейшем.

      И хотел уже к машине было особист шагать, вполне довольный, как услышал телефон, звонивший в кабинете у себя, за дверью.

      Игнорировать не стал Сашуля сей звонок, а вдруг чего такое архиважное. Открыл скорее опечатанную дверь и шустро к телефону подскочил. Взял трубку. К уху плотно приложил и также:

      – Давыденко! – произнёс стандартно.

      – Индюков! – бас пропитой ответил – корпусного особиста голос. – Как там Снайпер, Барабашка как там? Никаких по ним подвижек нету?

      – Нет, товарищ подполковник, нету.

      – Да, – тяжёлый хриплый вздох. – Печально. Попрошу не расслабляться очень. Взял дела под свой контроль Андропов. До свидания.

      И недовольно трубку ткнул на телефон Сашуля. Давыденко поругался матом очень скверно, неприлично очень, как зачуханный технарь обычный, а не власти столп, опора строя.

      Неожиданный звонок напомнил о великих чудесах, какие в гарнизоне год творились пятый. Кто-то в ДОСе избивал сограждан регулярно, раз в неделю строго. Незаметно подойдя к прохожим ночью сзади, молотил нещадно. Невзирая