Бортовой инженер Вселенной. Владимир Жуков

братишка! Мой близнец сиамский, вместе с фляжкой утонул, несчастный! Только пробочка одна в кармане.

      И совсем не из простых задача ни с того и ни с сего возникла. Пистолет поднять со дна цистерны, на попа что, посложней, пожалуй, человека чем иного даже из пучины на гора доставить. Глубина-то ведь – длина цистерны, что ж/д, и что совсем не мало.

      «Как же быть и что же дальше делать?» – в головах заколотило пьяных, молотками застучало гулко в веществе мозгов, обычно сером, исключительно без толку, правда.

      Бортовой же инженер, привыкший нестандартные решать задачи, возникающие вдруг в полётах, в переплётах и похлестче бывший, отыскал, как и всегда, решенье:

      – Этот случай не простой хотя и, но решаемый вполне. Поднимем мы братуху твоего, Сашуля!

      Все уставились на кочегара, ну а тот:

      – Нужны мне будут, братцы, – говорит, – всего магнит с верёвкой.

      Инженера мысль простая эта и понятная дошла мгновенно до компании. Нашли верёвку да магнит с полкирпича размером. И оружие вернулось вскоре непосредственно чекисту в руки.

      Так как мокрая насквозь одежда стать сухою не могла столь быстро, ехать чтобы в ней возможно было, то Сашуле принесли сухую. Облачился он в костюм рабочий, по размеру подошёл который, и ПМ в сухой карман засунул.

      И затарившись, а также выпив на прощание по сотке спирта, покатили офицеры молча в город Чу, что почивать сбирался.

      Ольга – Сашина жена, смиренно в спальне спавшая одна, услышав слабый скрип входной двери, не встала: к поздним эдаким визитам мужа за супружество давно привыкла и из сна не выходить умела.

      Так спала б она себе спокойно да вставать не собиралась, если б запах, в душе до конца не смытый, в нос не вдарил нашатырным спиртом. Зачихав, жена глаза открыла. Заворочалась. И, боже правый, в свете лучном увидала в спальне незнакомую фигуру чью-то, пробирающуюся к ней тихо.

      Завизжала. Заорала дико. Только вопль её на взлёте самом оборвался, потому как Саша свет включил.

      – Чего орёшь, женуля? – урезонил. – Не признала, что ли?

      И жена залепетала:

      – Саша! Как узнать, когда в чужой одежде? В темноте? Когда противный запах удушающий сжимает горло? Нарядился для чего, как клоун?

      – Спецзадание, Ольгунь, такое, – отвечал жене чекист, – наверно, где служу, ещё, поди-ка, помнишь?

      – Как не помнить?

      – Ты к любым сюрпризам быть готовою должна, Ольгуша. Вот в вине пришлось купаться нынче, драгоценная моя, и даже было чуть не утонуть при этом.

      – Расскажи.

      – Секрет большой, однако согрешу, одной тебе на свете выдам тайночку большую эту. Представляешь, довелось ловить вот настоящего шпиона, Оля. Оказался прохиндюга мурым. Я – за ним, он от меня, каналья. И ведь надо же козёл: в цистерну нырь с вином и в ней на дне прижухнул. Кое-как достал врага багорцем. Провонялся весь насквозь, как сволочь.

      – А чего он так, шпион? Сдурел, что ль?

      – Не сдурел. Наоборот. Он просто с ядом ампулу посеял где-то, и живым не