Долг, оплаченный страстью. Дженнифер Хейворд

заходит о клинике, она впадает в истерику.

      Узел внутри Анжелины затянулся еще сильнее. Во рту было суше, чем в самой знойной пустыне.

      – Что на этот раз? – спросила она, закрыв глаза.

      – Джин.

      Последнее время Анжелина пыталась абстрагироваться от семьи, чтобы решить собственные проблемы. Если бы она продолжила следить еще и за мамой, нервы бы сдали, и она сама бы угодила в сумасшедший дом. Зато теперь придется бороться с чувством вины еще и за это. Ведь кому как не ей знать, что тропинка Деллы Кармайкл вдоль алкоголического обрыва слишком узка и скользка. И все же Анжелина предпочла сначала думать о себе.

      – Энжи, – будто разбудила ее сестра. – Я не отдам тебя ему. Ты не его собственность.

      Но сама Энжи думала по-другому. Теперь только она могла спасти семью от разорения. Но она слишком хорошо знала Лоренцо. Сколь безумным бы ни было его предложение, это только начало.

* * *

      Анжелина отложила телефон в сторону. Ей удалось убедить Байрона, что жуткая головная боль, из-за которой ей пришлось покинуть вчерашний вечер, прошла. А Байрон деликатно сделал вид, что забыл, как она оставила его на выходе из зала, даже не поцеловав.

      О работе сегодня не может быть и речи. Энжи вдоль и поперек исходила просторную квартиру, прежде чем встать у окна и посмотреть на мерцающий огнями район Сохо. Даже вечером он кишел транспортом и туристами. Отличное место для бутика на первом этаже. Колокольчик, извещающий о новых посетителях, звонил неустанно дни напролет.

      Но неужели и это помещение принадлежит Лоренцо Риччи? Не может он, в конце концов, быть настолько вездесущим! Как при всем этом доказать, что и она чего-то стоит? Самовыражение необходимо ей как кислород.

      Две девушки смеялись и перешептывались, показывая пальцами на симпатичного парня впереди. Сердце Анжелины болезненно сжалось. Такой же была она сама при встрече с Лоренцо – отчаянно наивной и до последнего потрясенной его величественной аурой.

      «Держись подальше от Лоренцо Риччи», – предупреждал ее тогда Алистер Кармайкл.

      Энжи слишком поздно поняла, что отец был прав. Но ей так хотелось сбежать от его навязчивой опеки. Сбежать к Лоренцо хотя бы на одну ночь, а лучше навсегда.

      Все женщины мечтали о Лоренцо – самом известном вдовце Манхэттена. Мечтали, потому что даже не догадывались, каково это – жить с ним под одной крышей.

      Анжелина закрыла глаза от подступившей к сердцу боли. В то время ей казалось, что она – та самая. Та, которая снова заставит его полюбить. Но двадцать два года – слишком наивный возраст, чтобы видеть жизнь наперед. Очень быстро она поняла, что сердце Лоренцо навсегда отдано его покойной жене Лючии. А для нее самой у него не припасено ни единой эмоции.

      Пульс усиленно бился в висках. Энжи не могла изменить прошлое, как бы ни хотела все исправить. Но она может выйти победителем из нынешней битвы с Лоренцо. Свадьбу можно отложить, пока их развод не станет официальным. Можно снять другую квартиру – пусть даже не над бутиком, а в другом районе. Но что делать с кризисом «Кармайкл компани»? Спасение семейного бизнеса тоже ложилось на ее плечи.

      Чувство