Зима мира. Кен Фоллетт

После он ее разыскал и стал расспрашивать об Америке, в которой он никогда не бывал. Ему хотелось узнать о планах администрации Рузвельта относительно Великобритании, но все, о чем могла говорить Дейзи, – это о пикниках с теннисом, о матчах поло и яхт-клубах. Несмотря на это, она еще больше очаровала его. Ему нравилась ее веселая болтовня, тем более что в ней то и дело неожиданно проскакивали всплески язвительного остроумия. Когда он сказал: «Я не хочу оставлять ваших друзей надолго без вашего общества, мне лишь хотелось спросить о Новом курсе», она ответила: «Надо же, как вы умеете сказать девушке приятное!» Однако потом, прощаясь, она сказала: «Позвоните мне, когда будете в Лондоне, Мэйфэр, два-четыре-три-четыре».

      Сегодня во второй половине дня он зашел к дедушке с бабушкой перекусить по дороге на станцию. У него было несколько дней, свободных от работы в лагере, и он собрался ненадолго съездить в Лондон. У него была смутная надежда случайно встретить там Дейзи, как будто Лондон был маленький городок вроде Эйбрауэна.

      В лагере он отвечал за политическое образование и рассказал дедушке, что организовал серию лекций левых преподавателей из Кембриджа.

      – Я им сказал, что это – прекрасная возможность оставить на время их «башню из слоновой кости» и пообщаться с рабочим классом, и им трудно было отказаться.

      Дедушка взглянул на него своими светло-голубыми глазами и качнул длинным острым носом:

      – Надеюсь, наши мальчики дадут им хоть какое-то представление о том, что такое настоящая жизнь.

      – А Ленни тут поспорил с лектором-марксистом, – сказал Ллойд, указывая на сына Тома Гриффитса, который стоял в дверном проеме открытой задней двери и слушал. В шестнадцать лет у него уже пробивалась фамильная гриффитсовская черная бородка и щеки оставались темными, даже когда были чисто выбриты.

      – Молодец, Лен, – сказал дедушка. Марксизм пользовался популярностью в Южном Уэльсе, который в шутку даже называли «Маленькой Москвой», но дедушка всегда был ярым противником коммунистов.

      – Ленни, повтори дедушке, что ты ему сказал, – попросил Ллойд.

      – В тысяча восемьсот семьдесят втором году лидер анархистов Михаил Бакунин предупреждал Карла Маркса, что коммунисты, получив власть, станут такими же угнетателями, как аристократы, место которых они займут. После того, что произошло в России, можете ли вы чистосердечно заявить, что Бакунин был не прав? – усмехнулся Ленни.

      Дедушка захлопал. За его кухонным столом всегда были рады хорошему дискуссионному вопросу.

      Бабушка налила Ллойду еще чаю. Кара Уильямс была седая, морщинистая, с согнутой спиной, как все женщины ее возраста в Эйбрауэне. Она спросила Ллойда:

      – У тебя еще нет девушки, милый?

      Ллойд увидел, что мужчины вокруг улыбаются и подмигивают ему, и покраснел.

      – Нет, бабушка, я слишком занят учебой.

      Но ему вспомнилось лицо Дейзи Пешковой, а вместе с ним и телефон: Мэйфэр, 2434.

      – А как же