Зима мира. Кен Фоллетт

Первой, кого они встретили, была Урсула Дьюар, согласившаяся принять Ольгу в свой элитарный клуб. Дейзи тепло ей улыбнулась и сказала:

      – Добрый вечер, миссис Дьюар!

      Урсула словно растерялась.

      – Прошу прощения, одну минутку… – сказала она и метнулась прочь через вестибюль. «Считает себя королевой, – подумала Дейзи, – но разве это значит, что хорошие манеры уже не нужны?» Когда-нибудь буффальским обществом будет править Дейзи, но она будет относиться ко всем с неизменной благосклонностью, поклялась она.

      Дейзи, ее мать и Ева вошли в дамскую комнату и осмотрели себя в зеркало – на случай какого-нибудь непорядка в одежде или прическе, возникшего за те двадцать минут, что они ехали из дома. Тут вошла Дот Реншоу, посмотрела на них и снова вышла.

      – Дура, – сказала Дейзи.

      Но ее мать забеспокоилась.

      – Что происходит? – сказала она. – Мы здесь пять минут – а нас уже трижды проигнорировали.

      – Дот ревнует, – сказала Дейзи. – Она хотела сама выйти замуж за Чарли.

      – Думаю, на данный момент Дот Реншоу вышла бы замуж уже почти за кого угодно, – сказала Ольга.

      – Ну давайте же, идемте развлекаться! – сказала Дейзи и первой направилась к выходу из комнаты.

      Когда она вошла в бальный зал, ее приветствовал Вуди Дьюар.

      – Ну наконец-то хоть один джентльмен! – сказала Дейзи.

      Понизив голос, он сказал:

      – Я только хотел сказать, что все не правы, обвиняя вас. Что бы ни совершил ваш отец, вы же ни при чем!

      – Тем более что они сами покупали у него алкоголь! – ответила она.

      Тут она увидела свою будущую свекровь – в розовом платье с рюшами, которое совершенно не смотрелось на ее угловатой фигуре. Нора Фаркуарсон была не в восторге от выбора сына, но приняла Дейзи и была любезна с Ольгой, когда они обменялись визитами.

      – Миссис Фаркуарсон! – сказала Дейзи. – Какое чудесное платье!

      Нора Фаркуарсон повернулась к ней спиной и отошла.

      Ева ахнула.

      Дейзи почувствовала ужас. Она снова обернулась к Вуди.

      – Значит, дело не в том, что он был бутлегером?

      – Нет.

      – А в чем же?

      – Вам надо спросить Чарли. Вот он идет.

      По лицу Чарли катился пот, хотя было не жарко.

      – Что происходит? – спросила его Дейзи. – Все меня обливают презрением!

      Он страшно нервничал.

      – Все возмущены вашей семьей, – сказал он.

      – Почему? – вскричала она.

      Несколько человек поблизости услышали ее и обернулись. Ей было все равно.

      Чарли сказал:

      – Твой отец разорил Дейва Рузрока.

      – Ты что, говоришь о той истории в «Риц-Карлтоне»? А какое отношение все это имеет ко мне?

      – Все хорошо относятся к Дейву, несмотря на его персидские корни и прочее. И никто не верит, что он мог кого-то изнасиловать.

      – Я и не говорила, что он мог!

      – Я знаю, – сказал Чарли. Было видно, что он страдает.

      Теперь другие откровенно пялились на них: