Эринеры Гипноса. Алексей Пехов

гостью. Та с теплой улыбкой ответила на объятия девушки, мягко сжав ее плечи ладонями в фиолетовых перчатках.

      – Все в порядке. Теперь уже все хорошо.

      – А твой сын? Перешел на новую работу?

      Они беседовали словно хорошие знакомые. Обсуждая родственников, погоду и бытовые мелочи. Меня всегда радовала коммуникабельность Хэл, но теперь вызывало недоумение, когда она успела узнать столько всего о постороннем в общем-то человеке.

      – Сначала я не хотела вас беспокоить. Вы пришли к кому-то. – Женщина мельком взглянула на памятник. Однако имя на нем вряд ли что-то сказало ей. – Но решила все же поздороваться.

      – Правильно сделала, – откликнулась Хэл. – Мы рады повидаться с тобой.

      Та снова улыбнулась, посмотрела на меня. Доверие в ее глазах было предназначено и мне.

      – Я обратилась в центр, как вы и советовали, целер. Для моего мужа создали сон. Очень хороший. Я видела. А в конце он ушел. Счастливый. Спокойный.

      – Я рад.

      – И это сновидение абсолютно ничего нам не стоило. Мне сказали, Полис дарит последний сон тому, кто в нем нуждается.

      – Да, – кивнул я.

      Женщина помолчала, скользнула взглядом по моему лицу и произнесла вежливо:

      – Ну, не буду вас больше отвлекать.

      Попрощалась и ушла.

      – Когда ты успела с ней подружиться? – спросил я, глядя, как темный силуэт плывет между памятниками.

      Ученица беззаботно пожала плечами.

      – Просто позвонила пару раз. Узнала, как у нее дела. Посочувствовала. А что?

      Я молча покачал головой, глядя на имя, выбитое в камне. Феликс также учил меня быть открытым, общительным, вежливым и внимательным.

      «Любой заглянет в распахнутую дверь, но увидит лишь то, что ты захочешь показать. Запертая – вызывает неуемное любопытство. Когда ее вскроют, найдут даже те тайны, которых за ней нет», – говорил он.

      Хэл тронула мою руку, возвращая меня к реальности.

      – Ну что, домой?

      Было видно, ей стало неуютно здесь. И холодно. Кончик носа покраснел, лицо выглядело бледнее обычного. Каштановые завитки волос, придавленные капюшоном, распрямились, жемчужно-серые глаза под цвет осеннего неба задумчивые и тревожные.

      – Идем. Нас ждет работа.

      Хэл прекрасно знала, о какой работе речь. Задание Тайгера. Вмешательство давнего врага Феликса, а теперь и моего, сбило все планы.

      Едва мы вырвались из плена Альбиноса, зазвонил коммуникатор Хэл. Имя абонента – лекарь дэймосов. В первый миг нам обоим показалось, что мы еще не вышли из сна. Или сам кошмар выполз следом за нами в реальность.

      Я ответил на звонок. Провел по сенсорной панели, принимая вызов, поднес плоский, прохладный корпус к уху. На той стороне безмолвствовала тишина. Бездонная, бесконечно длящаяся, затягивающая. Она оборвалась короткими, захлебывающимися гудками.

      – Что? – тут же спросила Хэл, наблюдающая за мной.

      – Ничего. Проверка связи.

      Тайгер прав: никогда нельзя быть уверенным в смерти дэймоса.