Малахитовая шкатулка (сборник). Павел Бажов

отговаривал-отговаривал, потом и подумал про себя:

      «Сводить разве? Раз побывает, в другой не запросится».

      Вот он и говорит:

      – Ладно, возьму. Только, чур, в лесу не реветь и домой до времени не проситься.

      Как зима в полную силу вошла, стали они в лес собираться. Уложил Кокованя на ручные санки сухарей два мешка, припас охотничий и другое, что ему надо. Дарёнка тоже узелок себе навязала. Лоскуточков взяла кукле платье шить, ниток клубок, иголку да ещё верёвку.

      «Нельзя ли, – думает, – этой веревкой Серебряное копытце поймать?»

      Жаль Дарёнке кошку свою оставлять, да что поделаешь. Гладит кошку-то на прощанье, разговаривает с ней:

      – Мы, Мурёнка, с дедом в лес пойдём, а ты дома сиди, мышей лови. Как увидим Серебряное копытце, так и воротимся. Я тебе тогда всё расскажу.

      Кошка лукаво посматривает, а сама мурлычет:

      – Пр-равильно придумала. Пр-ра-вильно.

      Пошли Кокованя с Дарёнкой. Все соседи дивуются:

      – Из ума выжился старик! Такую маленькую девчонку в лес зимой повёл!

      Как стали Кокованя с Дарёнкой из заводу выходить, слышат – собачонки что-то сильно забеспокоились. Такой лай да визг подняли, будто зверя на улицах увидали. Оглянулись, – а это Мурёнка серединой улицы бежит, от собак отбивается. Муренка к той поре поправилась. Большая да здоровая стала. Собачонки к ней и подступиться не смеют.

      Хотела Дарёнка кошку поймать да домой унести, только где тебе! Добежала Мурёнка до лесу, да и на сосну. Пойди поймай!

      Покричала Дарёнка, не могла кошку приманить. Что делать? Пошли дальше. Глядят – Мурёнка стороной бежит. Так и до балагана добралась.

      Вот и стало их в балагане трое. Дарёнка хвалится:

      – Веселее так-то.

      Кокованя поддакивает:

      – Известно, веселее.

      А кошка Мурёнка свернулась клубочком у печки и звонко мурлычет:

      – Пр-равильно говоришь. Пр-ра-вильно.

      Козлов в ту зиму много было. Это простых-то. Кокованя каждый день то одного, то двух к балагану притаскивал. Шкурок у них накопилось, козлиного мяса насолили – на ручных санках не увезти. Надо бы в завод за лошадью сходить, да как Дарёнку с кошкой в лесу оставить! А Дарёнка попривыкла в лесу-то. Сама говорит старику:

      – Дедо, сходил бы ты в завод за лошадью. Надо ведь солонину домой перевезти.

      Кокованя даже удивился:

      – Какая ты у меня разумница, Дарья Григорьевна. Как большая рассудила. Только забоишься, поди, одна-то.

      – Чего, – отвечает, – бояться. Балаган у нас крепкий, волкам не добиться. И Муренка со мной. Не забоюсь. А ты поскорее ворочайся всё-таки!

      Ушёл Кокованя. Осталась Дарёнка с Мурёнкой. Днём-то привычно было без Коковани сидеть, пока он козлов выслеживал… Как темнеть стало, запобаивалась. Только глядит – Мурёнка лежит спокойнехонько. Дарёнка и повеселела. Села к окошечку, смотрит в сторону покосных ложков и видит – по лесу какой-то комочек катится. Как ближе подкатился, разглядела – это козёл бежит. Ножки тоненькие, головка лёгонькая, а на рожках по пяти веточек.

      Выбежала