Ужатые книги (сборник). Александр Образцов

полчаса из своей комнаты ушел Иван.

      …Несколько ночей на Витебском вокзале он пытался объяснить жене, что никаких других жён у него не было. Он объяснял, а она сидела и не верила ни одному слову. Он доставал из чемоданчика бутылку, отхлёбывал и снова объяснял. Она снова не верила. Появлялся милиционер. Иван начинал объяснять ему. Милиционер слушал, садился рядом, на место жены, которая сразу исчезала, и – верил. Потом Иван засыпал, просыпался, брёл по городу и ещё кому-то объяснял. Деньги были.

      Через неделю он догадался пойти в военкомат. Нашел капитана.

      – Ты, капитан, чего, – сказал Иван, – тебе откуда знать? Я вообще двести пятую не слыхал. А ты сразу: двести пятая… Я всю войну, до сорок четвертого, в сорок седьмой стрелковой, полковник Воропаев… А ногу отрезали в Куйбышеве. Ты думаешь, так они и падают на безногих?..

      – Зайдите за стойку! – приказал капитан.

      – Думаешь, портной… Она тоже говорит: портной… Бабы, деньги с неба сыпятся… Ну и что? Деньги… Я за эти деньги ночь сижу… Ты мне скажи…

      Иван достал письмо.

      – Что, комендатуру вызвать? – сказал капитан.

      – …что это за блядство? – продолжал Иван. – Вот, – он хлопнул ладонью по бумаге, – напишет, что я Геббельс переодетый, и ты поверишь? Ну, хоть бы я имя-то знал! Хоть бы… по пьянке когда!.. Да сроду у меня Нюр не было!

      – Закусывать надо, – сказал капитан…

      Вечером они сидели за мохнатым растением, у низкого окна, и Иван продолжал:

      – Да вот клянусь, веришь? Ну вот… ну, что? Если б было… В госпитале – нет. Нет! – Иван сдёрнул кепку. – Перекрещусь!

      – Не… – сказал капитан и покачал пальцем. – Не-е… В бога – никогда! Не имею!.. И ты! Молчи…

      – Я знаю… – сказал Иван, надевая кепку. – Знаю… Она ждет – да. Да! Такая! Тёмная ночь!.. Тогда – пожалуйста, пару раз по морде и всё в порядке… Ты где служил?

      – Я? – капитан поднял голову и сосредоточенно посмотрел на Ивана. – А г-где мы находимся?

      – В «Лондоне».

      – Где? Как? – капитан хлопнул себя по карманам гимнастерки и, успокоившись, быстро огляделся исподлобья. – Давно?

      – На Восьмой линии мы находимся, – сказал Иван. – Чего мне делать-то сейчас?

      Капитан глубоко вздохнул.

      – Чего?.. Чего… – сказал он. – Ехать тебе надо… в Кунгур. Не верю я тебе, ни одному слову… Полуэктов? Полуэктов… Иван? Иван… И – всё. И умрешь Полуэктовым. И не докажешь…

      Поезд «Москва-Хабаровск» давно скрылся, платформа опустела. В телеграмме Иван не написал номер вагона. Одна женщина прошла мимо него раз, другой…

      – Анна Степановна? – спросил Иван.

      Она остановилась.

      – Не узнаешь, Анна Степановна? – сказал Иван и вздохнул: – Елки-палки…

      – А… Иван? – спросила Анна Степановна.

      – Я – Иван. Я Иван. Я Михайлович. И Полуэктов я. Похож?

      – Да разве…

      – Когда видела-то последний раз?

      – В госпитале…

      – В госпитале… Десять лет ждут, потом пишут. В Ленинграде Полуэктовых полторы тыщи человек!.. Едь сюда за свои деньги!

      – Да