Русский крест. Первая книга. Архангельск-Новосемейкино (сборник). Александр Образцов

дальше отошлешь. Несчастная страна!

      Угодьями угодлива, обильна

      Князьями, подпирающими свод.

      Не успевает низкая давильня

      С высоким качеством передавить приплод.

      …

      Ты, виноградинка, изюм… Прижмись поближе,

      Кишмиш моей восторженной души.

      Как пропеклась ты солнцем! Не нанижет,

      Не трусь, нас время на карандаши.

      Мы не букашки, не гербарий даже.

      Еще на ветках мы и солнце высоко.

      Еще печет. И так прозрачен каждый,

      Что в желтизне лишь косточки зрачков.

      Костромская область

      Шушкодом, начинается Поволжье. Это больше, чем страна. Посмотрите на карту речной сети бассейна Волги. Она похожа на пышное дерево с кривым стволом Саратов-Царицын-Астрахань. И вы хотите сказать, что Волга – татарская река? Или хотите сказать, что это русская река? Нет, это река на все времена, река-объединитель. Потому что любой, кто садился в лодку и плыл по течению, выплывал на общую улицу. И законы этой улицы породили во времена бездорожья первое могущественное государство, заставившее побледнеть весть мир – Ордынскую империю. Ее жесткая рука до сих пор жестка. Но разве мягким было рукопожатие империи Английской или Французской? Все тяготеющие к Волге бассейны – Днепра, Западной Двины, Терека, Яика, в конце концов – Вислы, Дуная – были временно стянуты под властную руку Волги. И неизбежно разбежались, оформив свой разрыв вековой враждой германцев, поляков, прибалтов, ропотом украинцев, румын, кавказцев и окраинных татар. Сообщество Волги, страна Волга – так надо было называться России для практичности, для нерушимости и согласия. Однако всемирная империя не могла быть лишь областью Нила. Ее цели были и остаются глобальными – всякая всемирная империя мечтает стать отцом и матерью для остального мира. На чем и горит. Потому что Бог един.

      Советы драматурга

      Я начал писать пьесы двадцать лет назад совершенно случайно. И это в известной степени оправдывает меня в собственных глазах. Двадцать лет жизни, правда, уже не вернуть, а приобретенный опыт немногого стоит. И все же. Я рискну дать несколько советов начинающим драматургам.

      Совет первый. Ваши пьесы никому не нужны. Их и так слишком много. Если у вас есть хоть какое-то сомнение в том, начинать или не начинать, – не начинайте! Пишите прозу. Занимайтесь журналистикой. Стихи писать не посоветую, но – пишите стихи! Это хотя бы красиво до определенного возраста.

      Совет второй. Если вы все же написали пьесу, то никому ее не показывайте. Можете говорить на каждом углу, что вы написали гениальную пьесу, но упаси вас Бог показать ее кому-то!

      Совет третий. Если вы все же показали, не удержались, то уже через пять минут, ужаснувшись, догоните этого человека и вырвите пьесу из рук! Если догнать не удалось, умоляйте, требуйте возвращения по телефону, телеграфу – сразу, немедленно, как только представится такая возможность.

      Совет четвертый. Если вашу пьесу кто-то надумал ставить, – не соглашайтесь на