Я русский. Вольная русская азбука. Александр Образцов

популярности? Где корни сенсации?

      Почему Киркоров владеет массами?

      Был ли съеден хоть один русский моряк в южных широтах?

      Папуа… Папуа… Папуа…

      Или сочетание гласных и согласных – и ничего больше?

      Я помню чудное мгновенье…

      Ленин… Сталин… Ленин… Сталин…

      Русский. Еврей. Немец. Швед. Японец. Чех.

      Французик. Америкашка. Немчура. Хохол. Итальяшка. Япошка. Китаеза. Чурка.

      Папуас.

      Папуасище.

      Бросок на запад в 1945 году

      ^{сослагательное наклонение}

      После войны в народе долго и упорно ходил слух о том, что Жуков вместо встречи с американцами на Эльбе хотел устроить блицкриг до Бискайского залива, но Сталин не разрешил.

      Собственно, речи не шло о том, прилично ли, имея союзнические отношения, так вот рвать и кромсать. Вряд ли и другая сторона, если бы была такая возможность, задумалась на эту тему.

      Другое дело, что другой стороне надо было бы отчитаться перед собственным избирателем, а Жукову со Сталиным не надо было. Но Сталин все же не разрешил. Похоже, испугался затяжного противостояния, решил, что не потянет. А если бы решил, что потянет?

      Тогда дело складывалось бы таким образом.

      Нет никаких сомнений в том, что доблестный Жуков опрокинул бы союзников и ворвался в Париж по хорошим европейским дорогам где-то к концу мая. Доблестный Рокоссовский в это время в очередной раз сбрасывал бы в море у Дюнкерка англичан с американцами, а доблестный Конев через Вену и Триест начал бы освобождение Италии от заокеанских захватчиков.

      На первом этапе все зависело бы только от мобильности и боеспособности войск. Красная армия, несомненно, обладала в те годы славой победительницы непобедимой немецкой армии. И никакие Пиренеи или Альпы ей были не страшны. Отлаженная, оснащенная современным вооружением, имеющая блестящий средний офицерский и сержантский состав, Красная армия обладала и еще одним несомненным достоинством, не менее грозным: она одна воевала против всей Европы и медленно, но неуклонно переломила эту самую Европу. И теперь имела полное моральное право дойти до Атлантики.

      Как говорил Веничка Ерофеев «мой дух томился в заточении и теперь я выпустил его погулять».

      В то же время та Красная армия была еще и добродушна. Она как бы совала кулак под бок испуганных народов и приговаривала: не дерись в следующий раз. Даже в Германии очевидцы не вспоминают каких-то актов коллективного террора, массовых убийств мирного населения или пленных, потому что насилия над немецкими женщинами преподносятся как крайняя степень варварства.

      Какая короткая память у истребителей белорусских деревень. Какой бесконечный четырехвековой расизм. Даже в наши дни гибель сотен людей в Пакистане или Киргизии оставляют равнодушными, а взятие в заложники гражданина Франции преподносится мировой сенсацией.

      Вернемся, однако, к концу лета 1945 года, когда Испания и Португалия уже имеют свои «народно-демократические