Поднебесная (сборник). Александр Образцов

И все.

      Лидия Александровна. Вы думаете, что это возможно?

      Некрасов. Еще не знаю. (Пауза.) Я чувствую, что я продолжаюсь, если даже… Все равно вам не понять.

      Нина Константиновна. Конечно, мы ведь – куры.

      Некрасов. Ваше бессмертие будет таким же, как ваша жизнь – от червячка, до червячка.

      Нина Константиновна. Смотрите, какой… академик.

      Некрасов. Разве вы можете соскользнуть в печаль и вырваться оттуда к радости? Вы можете только ныть.

      Лидия Александровна. Поговорите с нами. Прошу. Я давно не слышала такого… необычного.

      Некрасов. О чем мне с вами говорить? О ваших страданиях? О том, что вы голодали, что у вас умирали дети? Еще о чем? Утешать вас я не собираюсь.

      Лидия Александровна (смиренно). Просто так… по-человечески.

      Некрасов. Не надо со мной хитрить. Я милостыни не подаю.

      Нина Константиновна. Он сектант.

      Некрасов (крякает). Попалась бы ты мне лет пятьдесят назад…

      Лидия Александровна. Но разве о милостыне речь? Мы ведь люди…

      Некрасов (вздыхает). Люди… Люди, да. люди. Но вы плохо влияете. С вами становишься мелочным, забываешь о главном.

      Лидия Александровна. Ведь надо помогать…

      Некрасов. Кто это вам сказал? Знаю я, откуда этот ветер. Если сам себе не поможешь, никто не поможет, ясно? И все, молчите.

      Пауза.

      Нина Константиновна. Сам, как курица, сидит, думает, цыпленок вылупится…

      Некрасов. Ты, старуха, умрешь легко, потому что жить не начинала.

      Нина Константиновна. Проверить бы паспортный режим…

      Некрасов (задумчиво). И была птица с длинным и крепким клювом…

      Нина Константиновна. Я же говорю – он сектант.

      Некрасов. До сих пор думает, что она чем-то распоряжается. (Вздыхает.) Да что значит – думает? Она говорит, как заведенная. От этого самая тяжелая печаль. Чугунная печаль.

      Лидия Александровна. Нина Константиновна, я прошу вас!

      Нина Константиновна. Но он же нас оскорбляет!

      Пауза.

      Лидия Александровна. Может быть, он прав.

      Нина Константиновна. Дорогая Лидия Александровна, вы ведь знаете, как я к вам отношусь! Пойдемте!

      Лидия Александровна. Он прав. Мы жалкие старые дуры. Всю жизнь мы кого-то слушали, за кого-то беспокоились… Мы ждали, что нас пожалеют и полюбят за наши страдания. А теперь мы ищем, на что опереться… Не на что…

      Нина Константиновна (встает). Я так больше не могу! Пойдемте!

      Лидия Александровна. Идите одна. Я еще посижу.

      Нина Константиновна. Оставить вас с этим? (Садится.) Ни за что.

      Лидия Александровна. Да, он прав. Дать милостыню – это значит, обмануть… Но если нет уже сил?

      Некрасов. Это вам кажется.

      Лидия Александровна. И нет радостей…

      Некрасов. Не надо их искать. Не надо о них думать. (Раздражается.) Радости! Какие вам еще радости нужны? Губки с завитушками?