Последняя жертва войны (сборник). Йосси Верди

это наш долг. Вот увидишь, вернемся с победой и приведем тебе Гитлера на коленях. – Михаил старался развеселить отчаявшуюся мать.

      – Сынок, ну зачем он мне нужен? Сами бы вернулись целыми и невредимыми, – шмыгая носом, утихла мать. – Лишь бы с вами ничего не случилось.

      – Не волнуйся, мам. Что с нами будет? – весело подмигнул Мишка.

      – Не боись, мать! – весело хохотнул Яков.

      Анна всхлипнула и отстранилась от сыновей. Вдруг, спохватившись, полезла она в свой холщовый мешок, достала оттуда два куска мыла и протянула их сыновьям. В этот момент к ним подошел Сергей, которого незамедлительно тоже одарили добрым бруском.

      – Зачем это нам, теть Ань? – недоумевающе спросил Сергей.

      – Бери-бери. Помоетесь там. Свое роднее, чем казенное, – стала, не торопясь, разъяснять Анна.

      Затем, повернувшись к Ольге, она попросила:

      – Помоги раздать и это.

      Анна протянула мешок, полный даренного соседями на свадьбу хозяйственного мыла.

      – Может, стоит это продать в деревне? – шепотом предложила Ольга.

      – Кому продать? – Анна удивленно окинула взглядом молодую невестку. – Раздавай! Так надо!

      Еще какое-то время люди прощались, обещая друг другу вернуться живыми, обязательно дождаться и любить вечно, но пронзительный свист паровоза оборвал узы объятий. Каждый пытался остановить это мгновение, к которому постоянно будет возвращать их спасительная память. Для всех собравшихся на вокзале этот миг станет хлебом в голодный день, надеждой на то, что завтра все вернется на круги своя. Последний гудок паровоза, прощальные слова, улыбка и любимый голос… А для кого-то последние в жизни…

      Нестройно оборвав на середине музыку, музыканты военного оркестра положили инструменты на землю и, прощаясь с дирижером, поднялись в вагоны. Он проводил взглядом свой коллектив и, когда в вагоне скрылся последний музыкант, без сил опустился на колени среди разбросанных на земле инструментов. Закрыв лицо руками, не в силах сдержать слез, он беззвучно заплакал.

      В пустой тишине над вокзалом с новой силой раздались рев и крики. Тяжелые, будто каменные глыбы, посыпались на перрон слова:

      «Если родится мальчик, назови его моим именем», «Ничего не бойся», «За мать не переживай»…

      – Я тебя люблю! – что было сил кричала вслед уходящему вагону Маргарита.

      Весь вокзал покрылся частоколом протянутых на прощание женских рук. Состав медленно, словно подводная лодка, проплыл сквозь океан колышущихся платков и утонул вдали в поле ярких подсолнухов.

      Опустевшая деревня теперь больше напоминала женский монастырь. Из мужиков в деревне оставались только старики, чья работа в тылу была полезней их присутствия на передовой, и дети. Среди них оказался и колхозный фельдшер Виктор, который все это время стоял в сторонке и не сводил глаз с Маргариты. Наконец, дождавшись, когда состав скрылся из виду, он, протискиваясь сквозь толпу женщин, стал продвигаться к Маргарите.

      – Кого провожаем? – услышала она вдруг чей-то сипловатый