Обреченный на скитания. Книга 3. Сергей Мясищев

это ты зря. Все очень даже счастливы, – вспомнив о Милёнке, добавил, – ну почти все.

      – Всё равно, я не представляю, как можно любить сразу троих? Это невозможно!

      – Достаточно того, что они любят меня, – криво усмехнулся я.

      – Так ты их не любишь? – мне импонировал этот бесхитростный парень, моего возраста, с понятиями тринадцатилетнего подростка.

      – Ну почему? Люблю. Как умею.

      – Просто ты не встретил ту саму… Единственную! – пришел к выводу мой собеседник.

      – И слава богу! Спокойней проживу.

      Ульрих замолчал, думая про своё. Я вспомнил Милёну. По-свински я с нею поступил. Она просто влюбилась, а я ей со всего маху, да физиономией об асфальт. Верней не я… или всё же я?

      Действительно, три дня, считая этот, до экзаменов в Академию, а дел невпроворот. Плюнуть на все и уехать в столицу? Собственно, имея порталы, можно будет туда-сюда мотаться. Не сахар, конечно, перестраиваться каждый раз под новые проблемы, но другого выхода нет.

      – Почему у тебя три женщины, а я от одной не могу ничего добиться? Что во мне не так? – спросил молодой барон.

      – Мозги.

      – Не понял, – Ульрих даже приотстал, потом понукая коня, поехал опять рядом со мной.

      – Чем меньше женщину мы любим, тем больше нравимся мы ей, – ответил я барону словами кого-то из великих.

      – Ты думаешь?

      – Так говорят Великие. Попробуй бороду отпустить, причёску поменяй, глядишь, на тебя начнут смотреть не как на малолетку.

      – Ты считаешь, что всё кроется во внешнем облике? А как же внутренний мир?

      – Встречают по одежде, а провожают по уму. Вот это я проверил, и ни один раз! Лучше расскажи о столи…, – мы выехали на бугорок, с которого открывался вид на мой замок. То, что я увидел, заставило меня замолчать на полуслове.

      Перед нами, взмыв вверх остроконечными башнями, спрятавшимися за белоснежной крепостной стеной, стоял сказочный замок. По углам крепостной стены, угадывались цилиндрические сторожевые башни, с чёрными провалами вертикальных бойниц. В глубине внутреннего двора возвышалась четырёхугольная, двухъярусная башня немыслимой высоты, увенчанная бочкообразной башенкой со смотровой площадкой вокруг неё. Трёхэтажные крылья донжона, примыкают к четырёхэтажному центральному зданию, по углам которого, опять–таки, были цилиндрические башни, заканчивающиеся конусовидной крышей со шпилем. И вообще, башенок в замке превеликое множество. Одни нависли над крепостной стеной, другие прилипли к стенам донжона. Витиеватые пилястры с капителью обрамляли окна и бойницы. Весь замок был белого цвета. Великолепная подсветка придавала сооружению совершенно фантастический, я бы сказал, воздушный вид. Казалось, замок парит над чёрным морем леса.

      – Твою же мать, ЗАК! – в полголоса проговорил я, – что же ты, подлец, наделал?

      «Я всё слышу», – раздался в голове ответ компа.

      «Это что такое? Ты вообще понимаешь, что сделал?»

      «Конечно. То, что ты утвердил, с небольшими модификациями».

      «Ни хрена себе модификации!