Свет дня. Грэм Свифт

из молодых-зеленых в ближнюю забегаловку. Чтоб служба медом не казалась. Мутный чай, яичница с чипсами.

      Я взял с полки и положил в свою тележку пакетик сушеных белых грибов.

      Если бы мы не виделись накануне, она, думаю, приняла бы меня за одного из жалких типов, которые по долгу службы ошиваются в супермаркетах и смотрят, что люди берут и куда кладут. (В свое время я мог бы таким стать, не исключаю.)

      Я сказал: «Насчет фотографий. Самое лучшее, чтобы вы сами их привезли – если найдете время. Я посмотрю, и всё, вам даже из рук не надо будет их выпускать».

      Кажется, она оглянулась – точно кто-то за макаронными полками мог подслушивать.

      «Что, раз посмотрите и запомните?»

      «Работа научила. Архив в голове. Но нужна какая-то история – физиономия плюс история. Тогда запоминаешь физиономию».

      Она отвела взгляд. Банку еще держала – внутри что-то темное с красноватым оттенком. Не встреть меня, положила бы обратно на полку.

      «Вы правда это рекомендуете?»

      Мимо шли люди, проталкивались тележки. Пятница, после рабочего дня. В супермаркете по лицам не поймешь, кому хорошо, кому хуже, кто уже совсем готов. Вынужденная общность выражения. Есть-то надо.

      Я бросил взгляд в ее тележку.

      «Уже почти всё? У меня тоже. Знаете что? Тут есть кафе „Рио“, новое, на той стороне улицы. Там не очень людно сейчас. Если у вас найдется – ну, минут десять. Да, тапенад очень даже ничего».

      7

      Солнце отсвечивает с дороги, где иней стал черной росой. Я подкатываю к углу Бичем-клоуз, как будто меня тянет магнитом. Я ей не говорил, что заеду, она меня не просила, и я ей не скажу. Хотя это даже, в общем, и не крюк. Это кратчайший путь от уимблдонского Бродвея до Патни-вейл. Уимблдон-виллидж остается чуть в стороне.

      Но, почти уже у цели, я вынужден затормозить. Опять темный вкус – как нефтяная скважина в горле. Не могу. Даже глаза смотреть не хотят.

      Два года – и все здесь спокойно. Заморожено. Простой поворот на тихую улочку. В тупичок с травянистыми бордюрами, цепными оградами и домами, проглядывающими сквозь осеннюю листву. Почти что частная дорога. Личное владение, чужим вход воспрещен.

      Затормозил и стою у самого поворота – мотор работает. Два года – и как тут с этим справляются? Помнят дату? Или решили забыть? День выдался – красота.

      В доме номер четырнадцать уже, наверно, устроились, обжились. Я даже знаю фамилию: Робинсоны. Хотя никогда, конечно, их не видел. Работа риелтора, его проблема. Необычная в данном случае. Правда, дом к тому времени уже не один месяц пустовал.

      К чертям все это, Джордж. Продавай. И как будто хотела добавить: деньги возьми себе.

      Хорошо, что я частный детектив и имею опыт по части хитрых ситуаций.

      Робинсоны, скорее всего, знали. Но с какой стати должны были беспокоиться? Что это им? Кухня – полжизни не жалко. По очень даже низкой цене. А теперь уже, может, опять продали, да с наваром, кому-нибудь, кто не знает. Пока сорока на хвосте не принесет. Дело Нэшей – не слыхали?

      И что тогда? Снова потянет переезжать?

      Отсюда,