Останься только на время. Лина Мур

отмечая, насколько сильно дрожит её рука. Хватает его и делает два больших глотка.

      – Ну же, Рейден, отдай мне альбом, – шёпотом говорит, отставляя стакан.

      – Шай, ты заболела? Отдам, не волнуйся, но сначала скажи, что происходит? – Приподнимаюсь со стула, но девушка выставляет руку с указательным пальцем.

      – Отдай мне… – замолкая, вздрагивает и закрывает ладонью рот.

      Смотрю в её широко распахнутые глаза, наполненные страхом и чем-то ещё.

      – Шай…

      – Альбом, – подскакивает с места, издавая какие-то бурлящие звуки.

      – Шай…

      Выпрямляюсь в полный рост, а она размахивает рукой перед моим лицом, пытаясь что-то сказать. Но не успеваю даже вымолвить и слова, как Шайди пролетает мимо меня, достигая бара, а затем скрывается в основном зале.

      Поднимая руку, подзываю официанта.

      – Счёт, – прошу его и он, кивая, уходит к кассе

      Что это было? Что происходит, чёрт возьми?

      Могу ли я оставить это так, сесть и ждать? Нет. Подхватывая рюкзак, направляюсь туда, где скрылась Шай. Уборная.

      – Шай, – стучусь, прислушиваясь к тому, что происходит за дверью.

      – Я вхожу, – предупреждая, отрываю дверь.

      До слуха доносится тихий стон. Быстрым шагом нахожу последнюю кабинку и резко распахиваю незапертую дверь. Наверное, солнце сильно ударило по голове, потому что вряд ли Круэлла может обнимать унитаз руками. Её сильно тошнит, она вздрагивает всем телом и хнычет, словно маленькая.

      – Шай, чёрт! Шай! – Отмирая от увиденного, падаю на колени и убираю с покрытого испариной лица мокрые пряди шоколадных волос.

      – Альбом… – хрипит, и её снова рвёт.

      Мои руки трясутся, а сердце буквально с ума сходит. Не понимаю, что происходит сейчас, как помочь и, вообще, что мне делать. Подскакивая на ноги, вылетаю из уборной и выбегаю на улицу.

      – Воды, – прошу, часто дыша, подбегая к барной стойке.

      – Ваш счёт, – напоминают мне.

      – Чёрт, вот. Воды, это срочно, – зло шиплю, доставая бумажник и вытягивая купюру в двадцать баксов. Бросаю на стойку, ожидая, когда мне в руку вложат прохладную бутылку.

      Всё настолько быстро для меня, я не осознаю, что делаю. На автомате добегаю до уборной и запираю её на ключ. Зачем? Не имею понятия. Добираюсь до Шай, прислонившейся к стенке кабинки и дышащей через рот.

      – Давай, выпей. Ты что, беременна? – Судорожно выдавливаю из себя. Открываю крышку и подношу горлышко бутылки к её губам.

      – Шай, пей, пожалуйста. Это поможет, – обещаю, когда она распахивает покрасневшие глаза и слабо кивает. Делает глоток, затем ещё один.

      – Вот так, молодец. Что с тобой? Чем мне помочь? – На одном дыхании спрашиваю, отставляя бутылку.

      – Альбом… отдай… боже, – стискивает зубы и сжимается вся, словно больно.

      – Шай, отдам, конечно, отдам. Он твой, слышишь? Что… дерьмо… наклонись, – подхватываю её и помогаю приблизиться к унитазу.

      Её