Береника, или Прыжок во времени. Римма Ульчина

трое суток не отходил от твоей кровати ни на минуту!

      – Почему он, а где была ты?

      – Меня, как всегда, подвело давление, папу тоже. Нас обоих отвезли в больницу. Поэтому за тобой ухаживал Алекс.

      – Для него это просто «вынужденная посадка», ничего личного. Мам, сколько времени я нахожусь в больнице?

      – Две недели.

      – А как поживает Рисс?

      – Доченька! Должна тебя огорчить. Рисс не знает о том, что с тобой случилось. Она беременна и лежит на сохранении в больнице. Как назло, ее положили в тот же день и час, когда с тобой произошло это несчастье. Она могла потерять свою малышку… Ты лежишь в Израиле. А она на сохранении в Америке… Дэн о том, что с тобой произошло, знает. Он очень сожалел, что не может прилететь в Израиль!

      – Дэн знает и хотел меня навестить? Но от кого?

      – А как ты думаешь?

      – Неужели это правда, а не слуховые галюники? Нет, наверно, у меня с головой не все в порядке.

      – Пожалуйста, не говори глупостей! Это самая что ни на есть правда!.. Сам не прилетел, но обещал, что, как только ты немного окрепнешь, пригласить в Израиль самых лучших профессоров по пластической косметологии, чтобы в случае надобности они сделали все, что нужно… Вот так, моя девочка!

      – Мамуля! Я устала и хочу немного поспать.

      – Поспи, поспи, детка, тебе это полезно…

      «Неужели я Дэну небезразлична? Неужели он запомнил мой поцелуй и то, что я ему сказала? Хватит заниматься утопией, доверчивая дура!» – одернула себя Ника.

      – Мамочка! Неужели мне нужна будет пластика?

      – Не знаю. Это должен решить профессор.

      – Но я не хочу, чтобы мое лицо стало другим!

      – Господи! Почему это так тебя тревожит! Женщины готовы на любые жертвы, чтобы сделать себя красивыми.

      – Но я хочу видеть свое лицо, а не чужое! Я хочу остаться сама собой. Прикрыв глаза, она мысленно представила все, о чем рассказала ей мама. «Рисс, любимая! Не дай Бог, чтобы из-за меня ты потеряла своего ребеночка! Прости, прости меня, сестренка, за все подлости. Я себе этого никогда не прощу!»