Призма Сердца. Александр Кайнес

свои светоносные крылья перед богиней вселенной.

      – Привет! – радостно улыбнулась бабочка своей титанической подруге.

      – Привет! – отозвалась та.

      – Оказывается, всё, что говорил мне папа, оказалось реальностью, – помахав своими чудесными крыльями, проговорила маленькая, но очень смышленая фея.

      – Пожалуй, что так, – произнесла богиня мира, протянув открытую ладонь. Бабочка осторожно вспорхнула, приземлившись на нее и найдя свое место между звёзд. – Когда папа говорил, что вселенная заботится обо мне, я действительно верила в это, но я и представить не могла, что она окажется мной самой! – девочка хихикнула, – мне кажется, мы станем хорошими подругами!

      – Я тоже так думаю, – кивнула вселенная в ответ.

      – Но почему ты такая грустная?

      – Я не грустная, скорее, грустишь ты, поэтому и я кажусь тебе такой.

      – А вот и нет! – высунула язык бабочка и, подняв руку, сформировала из геометрического пространства сверкающую вещь.

      – Ты создала звезду? – улыбнулась вселенная.

      – Точнее – то, что может создавать не только звёзды, но и целые миры! Или смотреть за уже созданными, как угодно, – с этими словами девочка-фея поднесла трубку-калейдоскоп к своему лицу.

      – Погоди! – закричала вселенная, но было уже поздно. Глаза на крыльях тоже увидели то, что существовало в пространстве трубки, и маленькая девочка исчезла, после чего пришло понимание Геллы-вселенной, что у неё есть только одна жизнь бабочки, и убежать от неё она сейчас не может. Она вновь оказалась в расписном храме, наблюдая за процессией погребения своего отца. Миновав тени иллюзорных людей, она приблизилась к трупу человека, который когда-то подарил ей жизнь.

      – Лжец, – стиснув зубы, выдавила девушка, – ты обещал, что мы вместе встретимся с создателем калейдоскопа.

      – А разве этого уже не произошло? – отозвался отец.

      Гелла дёрнулась, увидев, как глаза мертвеца распахнулись и уставились на неё.

      – Папа! – чувствуя готовность впасть в истерику, проговорила девушка, но тут же замерла, заметив, что глаза отца принадлежат совершенно другому существу.

      Хоп хитро улыбался, глядя на неё снизу вверх.

      Девушка поднялась, чувствуя необычайную силу во всем своем теле: «Но я только что была в храме и видела…».

      – Да, – Хоп развёл руками, ты видела свой труп, ну, и что с того?

      – Нет, – вспыхнув, крикнула девушка, – там был мой отец, который…

      – Не раз говорил тебе, что стоит относиться к окружающим так, как ты хочешь, чтобы они относились к тебе, разве не знакомая фразочка? – закончил за нее старец.

      – Я! Ой… – упав обратно, впала в задумчивость Гелла. Эти простые слова перевернули её разум, весь мусор тут же выпал из её головы, и знание, такое же древнее, как мир, предстало без прикрас во всём своём великолепии и простоте. – Мы ведь все – один человек.

      – Только не человек, – качнул головой Хоп. – И это значит, что ты ничего