Призма Сердца. Александр Кайнес

но знаю его, – вздохнув, нехотя ответила девушка.

      – Да? А ну хотя чему бы удивляться, книжка этого психа у всех на слуху.

      – Этот «псих» – мой отец, – высунув язык, передразнила Гелла своего неосведомленного приятеля.

      – Серьезно? Ой, прости, я же не знал…

      – А знал бы – сказал по-другому? Мой отец действительно был странным, – грустно улыбнулась Гелла.

      – Эй, мне правда жаль.

      – Я тебя прощу, только …

      – Брайан глотнул.

      – Если ты нальешь мне ещё.

      – О! А не часто ли?.. Все, все! Уже все сделано, – не выдержав укоризненного взгляда, засуетился Брайан.

      – Так всё-таки почему Гелла?

      – Так звали героиню его романа. Ну, Брай, включай дедукцию. Что же тут непонятного?

      – Я же будущий журналист, а не телепат!

      – А разве профи не должен быть и тем, и другим?

      – Вот тут права! Даже добавить нечего! – расплылся в хмельной улыбке парень.

      – То-то же!

      – А ты почему не стала придумывать имена своих детей в книжке?

      – То есть?

      – Ну, почему не стала писателем? Раз нравится писать, журнализм ведь дело неблагодарное…

      – Хм, – задумалась Гелла, – наверное, я не хочу фальшивить.

      – То есть? – передразнил её Брайан.

      – Я росла в семье писателя и не могу сказать, что профессия как таковая мне импонирует. Человек, неважно, в каком жанре он пишет, являясь «рыцарем пера», превращается в этакого Дон Кихота¸ который сражается с ветряными мельницами. Он как бы придумывает несуществующие конфликты и ситуации, которые таким же надуманным образом разрешает. И зачастую не так, как это должно происходить на самом деле. То есть в любом случае не может человек, который взял ручку, быть до конца честен перед собой и перед тем, кто его читает.

      – Разве? Знаешь, я однажды видел интервью твоего отца. И скажу тебе, что он не похож на человека, который стал бы в своих книгах лгать. Даже если ситуации придуманы, в их корне лежат проблемы, которыми автор хочет поделиться. И если они совпадают с занозами в мозгу читателей, то, пытаясь их извлечь, писатель прибегает к метафорам и…

      – Все верно. Но я и не обвиняю прозаиков и остальных в том, что они сознательно врут. Нет, просто в своих работах за тоннами ненужных описаний приходится выкапывать то, что действительно может помочь. А вот хороший журналист, если он, конечно, пишет не бульварные заметки, пытается кратко изложить и даже обнажить факты, которые остальные бы не осмелились показать на всеобщее обозрение.

      – Хорошо сказано, мне нравится. Но твой отец, по-моему, тоже обнажал, и не столько то, что происходило вокруг, сколько свое сердце. Тем более, он вроде этих вишней использовал и в книге, и вне её, и значит…

      Слово за слово, разговор между Брайаном и Геллой переплетался все плотнеё, наполняясь все новыми красками и вкусом, и через некоторое время, когда градус в их крови повысился ещё и беспредельной открытостью экстракта экзотических энергофруктов, их языки, подобно их разговору, сплелись в экстазе, приводя свои аргументы, мнения и выражения. Через некоторое время к ним присоединились и другие части