Основы психологии С. Л. Рубинштейна. Философское обоснование развития. А. Н. Славская

рассматривал и эмпирический уровень психологии науковедчески в объяснительных терминах).

      К этому следует добавить соображения о соотношении абстрактного и конкретного (эмпирического) уровней психологического познания. Считается, что они не соотносятся как единичности (частности), факты и на эмпирическом уровне изначально должна подразумеваться, а затем и обнаруживаться целостность, которая онтологически исходна как качественная определенность данного объекта (или специфической области познания). Познание гносеологически сталкивается на эмпирическом уровне с онтологическим объектом, обладающим своей, еще не раскрытой исследованием целостностью, совокупностью связей, отношений, пересекающихся детерминант. Поэтому эмпирический уровень и гносеологически, и конкретно-научно – это не единичные факты, данные, открываемые восприятием в познании или исследованием в эксперименте, а лишь конкретные проявления, скорее, «проблески» определенных онтологически существенных связей. Именно для этого и необходима в психологическом познании деятельность, превращающая объект познания в предмет исследования, нацеленного на существенные отношения действительности уже в эксперименте.

      Следует сказать, что предметом исследования С. Л. Рубинштейна были две действительности: первая – реальная действительность психического, т. е. его онтология, и вторая – его теории, в которых действительность психического как объекта уже была преобразована в предмет науки. Следует также отметить, что Рубинштейн превращал онтологическую действительность психического в проблемную, т. е. он занимал по отношению к ней исследовательскую позицию – теоретическую и эмпирическую, что приводило затем к превращению процесса познания в результат – знание. «Действительность» теорий как разнообразных определений психики и сознания разными авторами, школами, направлениями также выступала для него как требующая методологического осмысления, переосмысления и преобразования. От преобразования – реинтерпретации (Р. Рикёр, В. А. Кольцова и др.) имеющихся в психологии теорий, подходов, проблем он шел как бы во встречном (реципрокном) направлении к обобщению – выводу о способе их включения в новую, целостную, его собственную систему знания, объединяющую теории и эксперименты.

      Каждый методологический принцип соотносился им с существующей системой понятий и принципов науки в целом. Когда им осуществлялась критическая интерпретация предшествующих теорий, они не отвергались в принципе, но благодаря новому взгляду, обнаруживающему их неоднородность, неадекватность, тупиковость, преобразовывались таким образом, что становилось возможным объединить их с более всесторонней, более глубокой диалектической теорией.

      Рубинштейновский критический анализ и новая интерпретация предшествующих психологических теорий в «Основах психологии» 1935 г. являются ярчайшим проявлением