Михoля. Александр Игоревич Грянко

почти сразу, как он начал говорить, мы тут же побежали спрыгивать, и после очень боялись, что родители узнают о нашем маленьком секрете, но никто им так и не сообщил, потому что детей очень легко напугать, а идти к родителям – дело затратное для организма, и, к тому же, мешала лень (странно, что лень не помешала тому человеку спуститься к нам, когда он увидел нас с балкона). Миша был гораздо спокойнее меня. Конечно, ведь дядька не упоминал его родителей, но я боялся возвращаться домой. Он пытался меня успокоить, а затем добавил:

      – Не сердись на этого человека, ведь его наоборот нужно пожалеть. Наверняка у него давно не было счастливых моментов, поэтому он такой злой. К сожалению, люди не могут справиться со своим гневом и постоянно держать себя в руках. Этот дядька нуждается в чьей-то поддержке, в чьей-то любви, ведь ему так её не хватает. От этого страдают и его ценности. Он переживал лишь за свой гараж, хотя на крыше находился ребёнок, который мог с неё упасть и пораниться. И таких людей много. Всем им нужна помощь, но мы им помочь не сможем, так как для них мы никто, но мы можем помочь своим родным, попавшим в подобную ситуацию, а если каждый будет помогать своим родным, то таких ситуаций никогда не повторится.

      Тут я подумал про своих родителей, но никак не мог перебороть свой страх, который я нарабатывал долгое время, поэтому по-прежнему боялся возвращаться домой.

      Надо было задержаться на улице, поэтому мы пошли к тем берёзкам, которые я уже не раз здесь описывал. Рядом с берёзками, параллельно домам, был железный забор, по своему строению напоминавший деревянный, потому что он был не сплошным, а решётчатым. За забором находилось огромное поле, которое летом выполняло функцию огородов. Чтобы попасть на это поле, надо было обойти забор слева, но для нас это было слишком легко, поэтому мы пролезали под ним, благо он стоял так, что нам это удавалось, ведь перелезть через него в том возрасте было непросто. На поле было много народу, в том числе и наш "любимый" Николай. Они играли в "Разрывные цепи". Нас бы не взяли, но в Разрывные цепи гораздо веселее было играть большой толпой. Две команды уже стояли друг напротив друга, взявшись за руки в линию, образовав свою цепь. Суть игры была в том, чтобы сохранить свою цепь, приумножить её, а цепь другой команды оставить без звеньев. Одна команда произносила следующую речь другой команде: «Чёрные чернила, белое перо, вызываем Колю, больше никого». (Ясное дело, что вместо Коли говорили и другие имена) Коля бежал к той паре, которая его вызвала, и пытался своим телом разбить их сцепку. Если ему это удавалось, то он забирал одного человека из этого звена, если же нет, то оставался в команде соперника. Если игрок был сильным, то в его звено постоянно прыгали с попытками разбить звено и забрать его обратно. Так же были и хитрожукие ребята, которые специально слабо входили в звенья, чтобы перейти в другую, более сильную команду, или же, игроки, которые дружили между собой, но их разбросало по разным командам, сговаривались и целенаправленно расслабляли своё звено, чтобы его разбили,