Девятая квартира в антресолях II. Инга Львовна Кондратьева

как можно больше окрестных сел и пригородных усадеб, узнав, где хозяева согласятся на устройство школ, и будут содействовать этому, хотя бы выделив помещение и не препятствуя занятиям, – она посмотрела на изумленные и недоверчивые лица ее слушателей и продолжала: – На этой выставке неимоверный успех имеют наши воскресные школы. Огромное внимание к ним! Вы не представляете, как это вдохновляет. Через пару лет, я уверена, что в таких школах будут обучаться даже взрослые ученики. Вот увидите! Даже в самом городе, здесь!

      – Может быть, мы могли быть Вам полезны именно здесь, в городе, мадам? – спросила Лиза.

      – В городе была идея создать ряд публичных библиотек и читален, но это решается совместно с епархией. Наверно ближе к осени, нам потребуются добровольные помощники, да. Хотя бы по сбору литературы. Я буду иметь вас в виду, барышни, благодарю!

      ***

      – Наша Белочка всегда берет быка за рога! – смеялась Лида, выйдя из павильона на территорию Выставки. – У нее удивительная способность держать в уме множество людей, дел и планов, тасовать их и распоряжаться ими.

      – Я уж, было подумал, что нам не отвертеться, и уже вечером надо будет трястись в телеге, объезжая губернские села, – вторил ей Семиглазов. – Хотя начинание достойно уважения! Я сам знаю, как тяжело пробиться мальчику из маленького местечка, даже если к этому есть огромное желание. А уж безграмотному, то совсем край!

      – А как пробились Вы, Алексей? – спросила Лиза. – Я из Ваших слов, сказанных по разным поводам, представляю так, что Вы давно живете без родителей?

      – Да, Елизавета Андреевна, но мне повезло. Грамоту я выучил, как к крестной попал. А у нее братец служил при монастыре, так меня на лето отдавали монахам… А там между делами, один из них обучал меня наблюдениям за природой, географии, истории и немного математике. Потом я сам много читал, благо у крестной дом был с книгами. Потом смог поступить в городское училище, ходил за восемь верст туда. Первый год за меня монахи платили, после стал стипендиатом, вот, как и Лидия Пантелеевна. А как окончил, то сам давал уроки, поднакопил и поехал в большой город. Крестная-то деньгами помогать не могла, а вот харчей, когда, с оказией и присылала. Так за год я в гимназии сдал экстерном весь курс. Ну, и в Москву!

      – С Божьей помощью! Всё праведное только через Него! – мелко крестился Петр.

      Если домашних и настораживало это резкое изменение мировоззрения студента-биолога Петруши и его уклонение в сторону религии, то они старались принимать это за что-то неизбежное, понимая, какое потрясение пережил он совсем недавно. Может, успокоится со временем, да и дурного в том ничего нет, думалось им, не сравнить с Леночкиным заиканием. Но разговоры такого плана они старались не поддерживать, потому что Петр в них доходил иногда до состояния экзальтации, впадая в роль обличителя пороков и, указывая всем, каким путем нужно их искупать. А это становилось угрожающе-навязчивым и неприятным, тем более, что в семье хоть и придерживались традиционной религии, но особого рвения к церковным