Портал. Роман Максишко

в сложные геометрические узоры. Сквозь филигрань ребер шел яркий снежно-белый свет, словно это светилось само небо. Или это потолок был такой? Не могу точно сказать. В глубине центрального нефа возвышался подиум, к которому вели несколько каменных ступеней. Пол в этом большом зале также был каменным. На подиуме стояло массивное деревянное кресло с высокой резной спинкой, отделанной золотом. На кресле восседал человек в белых шелковых одеяниях, напоминающих халат или кимоно. На его груди висел увесистый золотой орден с такой же загадочной райской птицей-девой, как и на витраже. На вид ему было лет тридцать, от силы тридцать пять, но проницательный взгляд, умиротворенное выражение лица, обрамленного прядями седых до полной белизны волос, и манера держаться говорили о гораздо более солидном возрасте.

      Я подошел ближе, почтительно поклонился и, стараясь не обидеть хозяина своей навязчивостью, стал по возможности деликатно разглядывать незнакомца, которого, как мне показалось, уже где-то видел, может быть во сне. Тот едва заметным кивком головы ответил на мое приветствие и тоже внимательно посмотрел на меня. Совсем не заботясь о приличиях, он принялся изучать каждую черточку моего лица, каждую морщинку, но делал это без вызова, а как-то спокойно и тихо. Никакой угрозы от него не исходило, наоборот, чем больше мы смотрели друг на друга, тем, казалось, больше доброты и уверенности он излучал. Я даже начал ощущать какое-то сродство с этим непонятным и странным человеком.

      Мне показалось, что благоразумнее будет молчать и дать возможность хозяину дворца первым разомкнуть уста. В итоге мы безмолвствовали довольно долго, и вдруг он неторопливо встал и заговорил приятным густым низким голосом:

      – Приветствую тебя, Дмитрий Кляйн по прозвищу Шаман. Добро пожаловать в нашу обитель.

      Я опешил и проговорил сдавленным голосом:

      – Кто вы? Откуда вы меня знаете?

      – Я знаю о тебе все. Я знаю гораздо больше, чем ты сам о себе знаешь, поскольку ты далеко не во всем можешь себе признаться и не ведаешь глубин всех тайных уголков своей души. Ты – это я. Я – это ты.

      – Как это? – мне было трудно сдерживать удивление.

      – Об этом чуть позже, – снисходительно ответил мой собеседник. – Спроси лучше о том, что тебя волнует больше всего.

      – Где я? Что это за место? Это Шамбала? Я нашел ее? – затараторил я, стараясь не упустить момент.

      – Это наша с тобой родина и обитель, – проговорил незнакомец, плавно и величественно поведя рукой слева направо. – Ты называешь ее Шамбалой. Пожалуй, да, это Шамбала, хотя люди и сами толком не знают, что ищут под этим именем. Воспринимай ее лучше как зеркало, в котором я всего лишь твое отражение. Все, что делаешь ты, делаю я, и наоборот, все, что делаю я – делаешь ты в своей обычной жизни, однако, должен признаться, в изрядно искаженном виде. Здесь же покровы сняты. Теперь ты видишь все так, как оно есть на самом деле. В своем мире ты часто разговариваешь сам с собой. Здесь же ты можешь поговорить со мной и, скажу