Притворись мертвым. Анжела Марсонс

к дому.

      Машина остановилась, Доусон выбрался с переднего пассажирского сиденья и открыл заднюю дверь. Из нее вылез мистер Лёве и помог выбраться своей жене, которая, в свою очередь, протянула руку третьему пассажиру. Это была их вторая дочь.

      Мистер Лёве благодарно кивнул Доусону, который уважительно кивнул в ответ, прежде чем вернуться в машину.

      Пока семья шла в их направлении, Ким заметила, что никто из ее членов не смотрел в глаза другим. Это могло бы разрушить их защитные барьеры. Ведь собственная боль, которую они могли увидеть отраженной в глазах близких, подтвердила бы то, что они еще не готовы были воспринять сердцем.

      И тем не менее какая-то физическая связь объединяла эту семью. Мистер Лёве мягко обнимал свою жену за плечи, а та, в свою очередь, сжимала плечо своей дочери. У Сары Лёве были такие же светлые волосы, как и у сестры, но она была тяжелее на несколько фунтов.

      – Мистер Лёве, миссис Лёве. – Брайант сделал шаг вперед. – Детектив-сержант Брайант и детектив-инспектор Стоун. Вы позволите нам войти?

      Вмешательство в горе этой семьи походило на проникновение в их спальню посреди ночи.

      Они двинулись за семьей, которая медленно шла по подъездной дороге.

      Мистер Лёве отпер входную дверь и сделал шаг в сторону, чтобы пропустить жену и дочь. Войдя, члены семьи остановились в холле, не зная, что делать дальше. В доме ничего не изменилось, но все стало чужим. Сам дом стал другим, потому что их дочь уже никогда в него не войдет.

      Они пребывали в полном недоумении. Их привычное душевное состояние исчезло, и теперь им предстояло найти новую опору в жизни.

      – Я приготовлю чай. – Миссис Лёве не обращалась ни к кому конкретно.

      Это было хоть каким-то действием, движением, возможностью отвлечься на что-то конкретное. Когда скоро здесь появится офицер-психолог, то и такие мелкие дела они будут делать вместе с ним.

      Дверь справа вела в непарадную гостиную, отделанную в бежевых тонах. В углу комнаты Ким заметила телевизор с плоским экраном.

      Мистер Лёве пригласил их войти. Он сел в кресло, а Ким и Брайант устроились на софе.

      – Мы искренне сочувствуем вашей потере, – начала Стоун.

      Хорошее воспитание заставило мужчину кивнуть, как будто эти банальности что-то значили. Да ничего они сейчас не значили. Этого убитого горем человека могло расшевелить только известие о том, что все происходящее – какая-то ужасная ошибка. И Ким это хорошо понимала. Она уже видела то, что пришлось только что увидеть ему. Даже для нее это было ужасно, а для него это явилось потрясением, глубину которого она не могла определить.

      Ким решила, что мужчине около пятидесяти пяти лет. Под белоснежной рубашкой и темно-серыми брюками скрывалось тренированное тело следящего за собой человека. Волосы были короткими и практически седыми. Цвет лица говорил о том, что мужчина много времени проводит на свежем воздухе.

      – Не могли бы мы оставить Сару в покое? – спросил он, переводя взгляд с Ким на Брайанта. Это внезапное беспокойство появилось у него в глазах, заполненных горем и волнением.

      Ким