Заговор гордыx. Никифор Малеин

буквы: «Tertius Ravennansis fecit ypogeum sibi et suis fidentibus in Domino»¹⁸.

      – Терций? Так это гробница моего знаменитого предка? – вскрикнула Юлия.

      – Да. Можешь зайти, здесь не заперто.

      Девушка прошла внутрь и оказалась в подземной церкви удивительной красоты. Свет факела упал на стены, расписанные фресками, и они заиграли глубокой небесной синевой. Озарились лики ангелов и апостолов, ожили святые. Юлия вдруг ощутила на себе внимательный и ясный взгляд сотен людей, которые всегда присутствуют рядом, и из ее глаз покатились слезы. Она опустилась на колени и зарыдала. Мария хотела подбежать к своей госпоже, но Никифор не пустил – пусть поплачет.

      Когда буря чувств немного утихла, Юлия заметила, что вдоль стен стоят мраморные саркофаги. Она приблизилась к ним и стала читать надписи.

      – Здесь лежит мой прадед Агриппа. В разгар Юстиниановой чумы он отправился с караваном в Индию, и погиб в дороге… Это его жена… А это, кажется, его любимая тетушка…

      Перед каждым саркофагом девушка становилась на колени и целовала холодный камень. Наконец она подошла к самой роскошной гробнице из розового мрамора, с каменным шатром из оникса. Над ней было выложено мозаичное изображение худощавого темноволосого мужчины в белой хламиде. В руках он держал крепость, в центре которой лежала голова льва. Возле его головы блестела надпись «TERTIUS».

      – Вот мы и встретились… – улыбнулась Юлия. – Я знаю, при жизни ты был большим хитрецом, и выпутывался из самых разных передряг. Отец рассказывал мне… У нас тоже настало время гонений. Помоги, помолись о нас Богу, пусть Он проведет твою праправнучку через эту бурю так же, как когда-то провел тебя…

      Девушка коснулась рукой мозаики, приложила пальцы к краю одежд Терция, а затем развернулась и решительно двинулась к выходу.

      – Пойдемте, нам нужно спешить – строго произнесла она, и первая покинула церковь.

      Никифор повел притихших беглецов дальше. Через пятьдесят шагов начались ступеньки, коридор пошел вверх, и путники выбрались на небольшую площадку. Кузнец нащупал в стене небольшое отверстие и уперся в него руками.

      – Орлик, помоги!

      Мужчины вместе навалились. Стена вдруг ожила, задвигалась и отошла в сторону. В лицо путников обдал морозный, свежий, небывало сладкий воздух. В образовавшемся проеме виднелась укрытая снегом ночная долина, темнели очертания стен и башен Ниссы. Перешагнув через куст, росший у самого выхода, беглецы поспешили наружу. Юлия упала на колени, зачерпнула снег ладонями и умылась им. Мария обняла сына и завыла от радости.

      – Нужно идти к городу, здесь гораздо опаснее, чем в пещерах – предупредил своих спутников Никифор. Немного успокоившись, все выстроились цепочкой и в последний раз взглянули на скалу, из которой вышли – вход в нее исчез, как не бывало. Беглецы двинулись в сторону Ниссы. Город ярко светился на склонах горы. В центре угадывались очертания огромного амфитеатра. Над ним возвышалась резиденция градоначальника. Стройные ряды крыш разрывали купола общественных бань и церквей. Вершину опоясывала