ГРИД. Чужие. Александр Тайгар

воспринимать мир несколько иначе начинаешь, даже если слушаешь обычную музыку… Когда я подходил к подъездной двери, воображение услужливо подкинуло картину другого мира – того, что сейчас мог бы за ней оказаться. «Дурак ты, Серый» – усмехнулся я сам себе и толкнул дверь.

      Оксана уже вернулась – ещё не успев войти, я почувствовал запах ароматизированного чая из «пакетика». И как ей может такое нравится? – в который раз, подумал я и перешагнул порог.

      – Оксана, ты давно пришла?

      Оксана не ответила, и моё недавнее беспокойство снова дало о себе знать. Нет, я был уверен, что на кухне (а, где же ещё?) именно она, но… Я снова поймал себя на том, что начал беспокоится по любым мелочам, которые связаны с ней. Оксана стояла с кружкой чая и смотрела в окно, казалось, не замечая ничего вокруг. Конечно, только казалось – она прекрасно все слышала. Да и видела: из окна кухни – двор как на ладони. А уж у неё «телевизор из-под носа унести», вряд ли возможно – в отличие, от меня. Я положил руку ей на плечо – она всё так же стояла, будто не замечая ничего.

      – Минут пятнадцать назад, – сказала Оксана, через секунду повернувшись ко мне и поставив кружку на стол. – Кто-то «поговорил» с Пашей?

      – Нет… То есть, мы только собирались. А что?

      – Он только что собрал вещи и ушёл.

      – То есть, как ушёл? Откуда?

      – Он жил у меня.

      – Но ты же… Где ты была всё это время?!

      – У себя, в паре кварталов отсюда.

      – То есть, ты жила совсем рядом – а я даже не подозревал?! Вот придурок – думал, что ты в другом городе! Оксана, зачем?

      – Что зачем?

      – Зачем это всё?! Ты уезжаешь неизвестно куда, а, как оказалось, вообще никуда; скрываешь всё это; а этот чёрт – ещё и живёт у тебя!! Зачем? Для чего?

      – Он мой брат!

      – Да слышал я уже! Никогда не пойму, почему ты так к нему относишься. Родню не выбирают? Да таких уничтожать надо, в зародыше!

      Оксана молчала, я снова обнял её.

      – Ну, прости, Оксана… Прости, не хотел.

      – Я не знаю, почему так к нему отношусь, – снова, чуть задумчиво, сказала она. – Мама его любила. И жалела… Кажется, больше чем меня. И я как она. Парадокс. Так вот, получилось.

      – Не сердишься?

      – На что? Всё правильно. Всё правильно… Хоть и не хочу, чтобы так было.

      – Но кто мешает? Сделай по-другому, не так, как всегда.

      – От себя не уйдёшь – натура всё равно возьмёт своё. Даже если и начнёшь поступать по-другому.

      – А если попробовать?

      – Может быть… Стоит ли?

      – Стоит.

      – Не хочу.

      – А может – просто боишься?

      – Боюсь. Это буду уже не я.

      – По-моему – ты, как раз, боишься чего-то в себе.

      – Нашёлся Фрейд…

      – Фрейд слишком однобоко обо всём судил.

      – Конечно, а ты, значит – нет? Абсолютно беспристрастен?

      – Каждый из нас видит только часть чего-то и не может увидеть всего целиком, я хотя бы пытаюсь расширить границы. Только вот, ты очень мало говоришь,