Стэллар 2: Двойной мир. Альтер Драконис

поганая империя развалится на куски!

      Я даже обомлел.

      – Ты чего несёшь-то, дурень? Совсем крышей повернулся?

      – Чего несу? Вы все, все ваше общество больно. Одни только военные расходы триллионы миллиардов кредитов. А сколько можно было бы больниц на них построить, всех в империи можно к койкам привязать и не отпускать! А геноцид ни в чем неповинной таргонской расы? Молчишь? Язык проглотил?

      – Одвуан, – ласково произнёс я, – ты уже себе на пять пожизненных наговорил.

      – И пусть! – взвизгнул Диктов, брызгая слюной. – Пусть! Погибну я, придут другие! Найдётся кому поднять упавшее знамя! Вот убили вы Валерию Ильиничну Новожабскую, но я займу её место!

      – Земля стекловатой, – машинально прокомментировал я.

      – За нашу и вашу свободу! – взвизгнул Диктов и ударил меня кулаком в живот.

      Не, 'ударил' это, пожалуй, чересчур сильно сказано. Попытался ударить.

      – Фигасе, – я изумлённо посмотрел на Ису. – Иса, милая, смотри, меня побили. Прямо перед телекамерами. Мне ведь, наверное, больно. Что же делать?

      – Даже ума не приложу, Дэйв, – сокрушённо ответила Иса. – Такая трагедия.

      – Вот и я не знаю. А вдруг он мне ребро сломал? Или заразил вирусом либерального бешенства? Смотри, у него пена изо рта.

      – Какой кошмар! – ужаснулась Иса. – Дэйв, Одувана надо незамедлительно отвести к ветеринару.

      – Не сметь оскорблять свободу слова! – верещал Одуван. – Все ваши достижения, тупые ватники, ничто перед мощью Галентской Федерации!

      – Ничто, говоришь? – я вытянул руку и поднял Диктова в воздух. – Любуйся, падла, всё что ты видишь, сделано руками имперцев. И этот фонтан, и эти самоцветы в небе, и весь этот город. Даже твоя поганая радиостанция, и та может существовать лишь паразитируя на труде честных граждан. Ради того, чтобы ты, змея подколодная, мог сидеть и вонять в эфире, тратится народный ресурс.

      – Отпустите меня! – завизжал Диктов, к великой радости телевизионщиков, снимающих весь происходящий беспредел. – Я боюсь высоты!

      – Боишься? – прорычал я. – Не беда. Учись переживать трудности. Хотел пострадать за правду, мазохист? Вот и страдай, – я поднял его ещё выше. – Может закинуть тебя в стратосферу, чтобы ты, плесень, смог как следует разглядеть всю мощь Империи?

      Диктов уже ничего не говорил, только подвывал, периодически сбиваясь на икоту.

      – Лети, Одуван, фууу! – подула на него Иса, и я отправил Веню в полёт по касательной через площадь и автостраду, прямо в фонтан. Диктов плюхнулся прямо в середину, да так и остался сидеть, по пояс в воде.

      – Чтоб вас всех, – выругался я. – Как вы мне надоели, – и пройдя мимо испытывающих экстаз телевизионщиков, залез в броневик.

      – У меня такое чувство, – пробормотал я, – что на меня начали охоту все психи Империи.

      – Дэйв, – уважительно произнёс Локовски, – я ведь говорил тебе, что ты полный отморозок?

      – И не раз.

      – Сегодня ты прославился на всю галактику. Телевизионщики,