Битва королей. Книга I. Джордж Мартин

Стены? А может, умерла мать или кто-то из сестер? Или дело в чем-то другом, как думают мейстер, септон и Старая Нэн?

      «Будь я по-настоящему лютоволком, я понимал бы их песню», – грустно думал Бран. В своих волчьих снах он бегал по склонам гор, торосистых ледяных гор выше всякой башни, и стоял на вершине под полной луной, видя у своих ног весь мир, как в былые времена.

      – Ооооооо, – попробовал провыть Бран. Он приложил ладони ковшом ко рту и поднял голову к комете: – Оооооооооооооо, аооооооооо. – Звук получился глупый, тонкий и жалкий – сразу слышно, что воет мальчик, а не волк. Но Лето сразу отозвался, перекрыв своим низким басом тоненький голос Брана, и Лохматый Песик примкнул к хору. Бран снова испустил долгий звук, и они стали выть вместе, последние из стаи.

      На шум явился часовой, Хэйхед с шишкой на носу. Он увидел, что Бран воет у окна, и спросил:

      – Что случилось, мой принц?

      Брану было странно, что его называют принцем, – хотя он и правда наследник Робба, а Робб теперь Король Севера. Он повернул голову и завыл на стражника:

      – Оооооооооо. Ооо-оо-ооооооооооо.

      Хэйхед сморщился:

      – А ну-ка перестаньте.

      – Оооооооо-ооооооо. Оооооо-ооо-ооооооооо.

      Часовой ретировался и вернулся с мейстером Лювином – в сером, с тугой цепью на шее.

      – Бран, эти звери и без тебя производят достаточно шума. – Он прошел через комнату и положил руку мальчику на лоб. – Час поздний, и тебе давно пора спать.

      – Я разговариваю с волками. – Бран стряхнул руку мейстера.

      – Может быть, Хэйхед уложит тебя в постель?

      – Я сам могу лечь. – Миккен вбил в стену ряд железных брусьев, и Бран мог передвигаться по комнате на руках. Это было дело долгое, трудное, и потом у него болели плечи, но Бран терпеть не мог, когда его носили.

      – Только я не хочу спать и не буду.

      – Все должны спать, Бран. Даже принцы.

      – Когда я сплю, я превращаюсь волка. – Бран отвернулся и снова стал смотреть в ночь. – А волкам снятся сны?

      – Я думаю, всем живым существам они снятся – только не такие, как у людей.

      – А мертвым? – Бран подумал об отце, чье изваяние высекал каменотес в темной крипте под Винтерфеллом.

      – На этот счет говорят по-разному, а сами мертвые молчат.

      – А деревьям?

      – Деревьям? Нет.

      – А вот и снятся, – с внезапной уверенностью сказал Бран. – Им снятся свои сны. Мне иногда снится дерево. Чардрево, как у нас в богороще. Оно зовет меня. Только волчьи сны лучше. Я чую разные запахи, а иногда чувствую вкус крови.

      Мейстер Лювин оттянул цепь, натиравшую ему шею.

      – Тебе бы проводить побольше времени с другими детьми…

      – Ненавижу других детей. – Бран подразумевал Уолдеров. – Я же приказывал, чтобы их отправили прочь.

      – Фреи – воспитанники твоей леди-матери, – посуровел мейстер, – и присланы сюда по ее особому указанию. Ты не можешь прогнать их – кроме того, это нехорошо. Куда они