Оракул прошлого. Леонид Зайцев

ни движения. Значит, доктор научился теперь полностью отключать клиента от реальности. И это очень хорошо, когда собираешься прыгать по телам, как кузнечик по травинкам. Зачем мне, чтобы полковник помнил меня? Поймёт, в чём дело, и может помешать. А так – временная потеря памяти от усталости и виски. Тьфу, противный запах. Рука полковника, движимая моей волей поставила стакан на стол.

      И всё же, что он тут делает? Ответ неожиданно всплыл из хранилища памяти «скафандра». Ай да доктор Цейтлин! Ай да сукин сын! Клиент в отключке, но я могу залезать в его память. Правда, пока не понятно, насколько глубоко. Итак, разумеется, ответ прост – это явка, место для связи. Лучше не придумаешь, обычный недорогой отель в городе, обычный номер дабл, и снимает его обычный, ничем не примечательный, кроме своей страсти к чесночному соусу, рядовой клерк, каких полно вновь развелось после войны. Приличного жилья в городе осталось мало, снимать его дорого, и они ютятся месяцами и годами в таких вот дешёвых гостиничных номерах.

      Полковник кого-то ждал. Неужели самого хозяина? Вновь попытавшись обратиться к его памяти, я ничего не нашёл. Рановато вас хвалить, док, в этом направлении ещё работать и работать. Однако вряд ли олигарх посетит эту убогую пристань холостяков. Сверившись с картинкой, транслируемой спутником, я уже знал, что нахожусь на самой окраине города в семи километрах от Центра. Хотя, что я говорю – окраина. Теперь весь город был одной большой окраиной, только отдалённые районы и сохранились, в то время, как центральная часть до сих пор лежала в руинах.

      Время шло. К отелю подъезжали и отъезжали машины. В основном это были такси, личный транспорт теперь мог себе позволить далеко не каждый – автомобильные заводы ещё полностью не восстановили. Однако в дверь никто не стучал. Я уже почти отчаялся, когда моё внимание привлекла необычная картина. К заднему входу гостиницы подъехали сразу три машины с шашечками. Из средней вылез верзила в чёрном костюме, из двух крайних появились четверо его близнецов-братьев и, повертев головами, заняли позиции, позволявшие им контролировать всю прилегающую территорию. И только потом из средней же тяжело опираясь на трость, выбрался тщедушный старичок в старомодной шляпе и мятом костюме. Если бы не пятеро охранников, его легко можно было принять за постаревшего среди книжной пыли библиотекаря или смотрителя захолустного музея.

      Это по нашу душу, полковник, подмигнул я сам себе. Вот бы ещё знать, как тебя зовут, подумал я, и как ты обращаешься к этому старику. Можно было бы перескочить в пожилого гостя, как только тот окажется в пределах досягаемости. Но, во-первых, отработавшая практически весь свой жизненный срок нервная система, могла не выдержать вторжения, а, во-вторых, такой богатый и влиятельный дедушка наверняка был крайне подозрительным к каждому стуку своего сердца, и мог бы плохо отнестись к временной потери памяти.

      Конечно, ещё лучше было бы знать, с какой целью назначена эта встреча. Но тут придётся ориентироваться по ходу дела. Ясно одно, для простого обмена мнениями полумёртвый олигарх не покинул бы