Фаталист. Виктор Глебов

Печорин учуял запах гари, а затем и услышал треск пожираемого огнем дерева!

      – Пожар! – крикнул он, бросившись будить денщика.

      Тот непонимающе выпучил глаза.

      – Выбегай на улицу, болван! – гаркнул Григорий Александрович, собирая вещи.

      Было ясно, что дом подожгли недавно, и пламя еще не успело охватить его.

      – Да как же это?! – испуганно воскликнул денщик, соскакивая с лавки, на которой спал.

      Печорин не сомневался, что огонь возник не случайно – это было делом рук старухи или слепого мальчишки. Должно быть, когда девушка не вернулась, они испугались, что постоялец выдаст их местному начальству.

      В окна повалил дым.

      Григорий Александрович выбежал первым, держа сапоги под мышкой. Денщик с охапкой вещей следовал за ним.

      Слепой стоял посреди двора с блаженной улыбкой, склонив набок голову и прислушиваясь к треску горящего дерева.

      – Ах ты, мерзавец! – крикнул, приходя в ярость, Григорий Александрович.

      Мальчишка вздрогнул, улыбка на его лице разом сменилась испугом. Развернувшись, он кинулся прочь.

      – Куда?! Догони-ка его! – велел денщику Печорин.

      – Слушаюсь, ваше благородие! – отозвался тот, натягивая сапоги.

      Мальчишка пропал из виду, когда денщик пустился за ним в погоню.

      – Ничего! – донеслось до Григория Александровича. – Небось, не уйдет!

      Печорин оглянулся на пылающую хату. Огонь уже охватил крышу, и было ясно, что дому осталось существовать считаные минуты. Становилось жарковато.

      Григорий Александрович отошел подальше и сел на землю. Старухи нигде видно не было. Либо она сидела в своей постройке, либо еще раньше куда-то сбежала.

      Вскоре вернулся запыхавшийся денщик.

      – Упустил, ваше высокородие, – доложил он сокрушенно. – Уплыл, стервец! Бросился в воду и был таков. Я плавать-то не очень, так побоялся за ним соваться.

      – Правильно сделал, – сказал, вставая, Григорий Александрович. – А старуху не видал?

      – Нет, не видал.

      – Пойду поищу в хате. Не может быть, чтобы она не знала, что тут происходит.

      С этими словами Печорин направился к стоявшей поодаль постройке. Дверь оказалась не заперта, и он спокойно вошел внутрь.

      – Есть кто живой?! – крикнул Григорий Александрович, задержавшись в сенях. Ответом ему была тишина.

      В самой большой комнате стояла железная печка, в которой виднелись недогоревшие остатки тряпья и каблук от сапога – по виду, армейского. Печка остыла, так что жгли вещи довольно давно – возможно, ночью. Тут и там пол покрывали темные пятна разного размера, причем некоторые казались более старыми, чем другие.

      Печорин обошел все комнаты, но старухи нигде не нашел. Должно быть, она куда-то ушла. «Или спряталась в подполе», – подумал вдруг Григорий Александрович.

      Поиски люка, ведущего вниз, не отняли много времени: он обнаружился под старой грязной тряпкой, служившей заменой ковру. Сдвинув ее в сторону,